Восход Красной Звезды

— Тут такое дело, Николай Анисимович… Дочка его письмо Брежневу написала. Хотят ли русские войны и все такое… Я с ней говорил — хорошая девчонка, но похоже ее отца американцы втемную используют. Для своей пропаганды. В общем я ее в Союз пригласил, посмотреть, прорвать информационную блокаду.

— Не много ли на себя берешь? — насторожился Щелоков.

— Кампания против СССР набирает обороты — письмо уже опубликовано в газетах. Надо сбить волну.

— Это разговор не для открытой линии — министр решил взять паузу — Вернешься, обсудим. Кстати, твоим девочкам в ЦК разрешили выезд в Штаты на запись песни. Три дня хватит?

— Думаю да — осторожно ответил я.

— Тогда я звоню послу и даю команду Калинину брать билеты. Не подведи!

— Головой ручаюсь.

Третий и четвертый звонок был Вере и Альдоне. Зая узнала о поездке в Нью-Йорк и завизжала от радости. После чего мне было сказано, как он по мне скучает, любит и ждет не дождется встречи. Альдона разговаривала сухо, коротко. Никакой ценной информации я от нее не узнал («не телефонный разговор»). Единственное, что удалось выведать — девушки пели под фанеру на фуршете начальников штабов стран Варшавского договора. По большой просьбе Устинова. Кроме того, началась запись на Мелодии. Пишут те песни, в которых мое участие не требуется. Также сухо прощаемся, вешаю трубку.

Стою покачиваясь на пятках перед рецепцией. Рядом со стойкой толпятся приезжие. Кто-то заселяется, кто-то выписывается. В основном бизнесмены, коммивояжеры. Почти все жуют жвачки, курят прямо в холле отеля. А я размышляю над тем не пора ли потрогать за вымя капиталистическую систему. Посмотреть, как она отреагирует если у нее забрать чуть-чуть денег. Совсем немного. Беру трубку и заказываю звонок в Италию. В дилинг банка «Ambrosiano». Отвечает какой-то клерк, который просит назвать номер счета, разовый секретный код из кодовой книжки. По памяти цитирую все необходимые цифры — выучил с бумажки пока летели в Лафайет. После того, как я идентифицирован, дилер спрашивает меня какую сделку я хочу заключить. Айфон дал несколько способов заработать на бирже в 1979 году. И самый верный — купить золото. «Желтый металл» за 12 месяцев подорожает более чем вдвое — с 230 до 500 долларов за тройскую унцию. Если воспользоваться плечом — т. е. кредитом на торговлю, то прибыль можно удесятерить. Впрочем, пока подобные операции не для меня. Дилер дает мне плечо 1 к 3. Я отдаю приказ купить на счет форвардов на три тысячи унций золота. Как только цена пойдет вверх, можно будет зафиксировать прибыль и открыть новые позиции. Сейчас важно не столько заработать ($22 миллиарда в Индии, в нижних коридорах храма Падманабхасвами ждут меня), сколько создать счету «историю» и посмотреть как отреагирует система. Кроме того не ясно, будут ли котировки повторять движение из «моего» 1979-го года. Ведь они уже отличаются. Противостояние США — СССР набирает обороты, цены на золото, которые должны были выстрелить в конце года после ввода войск в Афганистан — скакнули вверх в январе.

* * *

Следующие пять дней промелькнули не успел оглянуться. Мне должен был противостоять Джефф Маккракен — чемпион США в среднем весе. Его бои Киселев видел, так что готовились мы с оглядкой на технику этого «спрута». Две тренировки в день, упор на работу по корпусу. Передо мной поставили задачу прессинговать. Никакого отступления — с самого первого раунда я должен идти вперед, сбить дыхание Маккракену, после чего целить по печени. Впрочем, удары в голову тоже отрабатывали. Апперкоты, которые так хороши в клинче, боковые и кроссы.

— Сумеешь в первые две минуты сбить его наступательный порыв — поучал меня Ретлуев — Считай дело сделано. Нужна яркая, быстрая победа. Киселеву звонили из посольства. Павлов недоволен выступлением в Лас-Вегасе.

Такую же «накачку» я получил за день до боя от самого главного тренера. Киселев расщедрился и повел сборную в фирменный ресторан Heberts tongue. Там для нас в гриле, который находился в центре помещения, запекли целого поросенка. Причем запекли до такой степени, что мясо от костей просто отвалилось. Повар ничуть не смущаясь, собрал его на тарелки, полил острым соусом и вместе с картофелем подал на стол. Оказалось обалденно вкусно. К такому блюду еще бы пива! Светлого, с шапкой пены…. Эх, мечты.

— Ты пойми, Виктор — подсел ко мне Киселев — Маккракен — самый титулованный боксер из всех, кого против нас в этот раз выставили. Если ты его уронишь, то Лас-Вегас нам простят. Тем более твои бои смотрит лично Леонид Ильич.

— Алексей Иванович, я все понял — мои глаза следили за клубничным пирогом, что нам принес официант — Сделаю все что могу.

— Нет! Ты сделаешь все что можешь, а потом еще больше.