Восход Красной Звезды

Когда продюсер Кен Краджен, начал собирать хор певцов — записалось сходу 40 человек и, еще 50–60 артистам, пришлось отказать. И, какие имена! Майкл Джексон, Стиви Уандер, Тина Тёрнер, Дайана Росс, Боб Дилан, Рэй Чарльз, Кенни Роджерс… Причем, угадайте, кто будет на фестивале в Сан-Ремо? Тина Тёрнер и Кейт Буш! Причем, последняя — в зените, своей славы. Достаточно записать демо-касету, передать продюсерам этих певиц, которые, точно также, будут на фестивале и считай, полдела сделано. Волна запущена, цунами «We Are the World», накрывает Америку. А на вершине этой волны — Витя Селезнев и группа «Красные звезды». Если, еще добиться прямого эфира в западных странах… Вот это, будет бомба! Она взорвет мировую поп-музыку, а заодно и всю западную культуру.

Музыканты, в полном обалдении поднялись на второй этаж и начали настраивать инструменты. А я, в компании Клаймича и Завадского, уединился в студии.

— Это композиция, умеренно-медленного темпа, написана в тональности ми-мажор — начал я вводить в курс дела Колю и Григория Давыдовича.

— Пришла она мне в голову, когда я услышал негритянский госпел. Это, такая духовная, христианская музыка. На припеве — он повторяется часто — у нас хор певцов. Но, у каждого есть и небольшая сольная партия, которая, также, повторяется помногу раз.

— Как много? — поинтересовался Завадский.

— Сколько наберем звезд — улыбнулся ему я — А сейчас, слушайте.

И, я запел:

There comes a time
When we heed a certain call
When the world must come together as one.
There are people dying
And it's time to lend a hand to life —
The greatest gift of all.

We can't go on

Pretending day by day
That someone, somewhere will soon make a change.
We are all a part of
God's great big family
And the truth, you know love is all we need.

We are the world

We are the children
We are the ones who make a brighter day
So let's start giving.
There's a choice we're making
We're saving our own lives.
It's true we'll make a better day
Just you and me.

Фразу «Только ты и я» — я вытягивал, как мог и на звуки песни в студию, стали заглядывать музыканты. Завадский и Клаймич, тем временем, уже пытались подобрать аккорды. Один на гитаре, другой, сразу записывая нотную запись. На припеве, мне уже подпевали все музыканты и Коля. Заканчивали мы все вместе, раскачиваясь, обнявшись за плечи. Вот это, сила песни!

Пятница, 29-е декабря 1978, вечер

Москва, Ресторан «Прага».

— Завадский, сам не свой ходит — Леха наяривал бефстроганов так, что хруст за ушами стоял. И при этом, умудрялся болтать. Я от него не отставал. Первая, нормальная еда за день — Его, аж всего трясет. Говорит, что ты гений. Типа Моцарта или Баха.

Ага, Моцарт с айфоном и ютубом в одном комплекте.

— А видел, как очередь в «Прагу», на тебя смотрела? — Мамонт закончил с мясом и взялся за выпечку — Девчонки бросились за автографом, как ты вышел из машины, еле оттеснил.

— Меня, сейчас, больше другие девчонки интересуют — черт, какие же вкусные в «Праге» пирожки с мясом. Эх… К ним бы, еще настоящего чешского пива. «Пилснера», двенадцатого. Чтобы монетку мелкую на густую пену, можно сверху положить. Мечты, мечты…

— Да будут они, будут. Час назад звонил — они, уже выезжали. Только Вить, как же быть с Верой? — Леха, даже перестал есть, так взволновал его этот вопрос.

— С Верой, все будет отлично. Ты, никому, ничего не скажешь — она никогда, ничего не узнает. Лучше, поведай-ка мне, мой друг, тебе какая девушка больше нравится — Жанна или Зоя?

— Вить, мы уже с Зоей, на свидание в кино ходили — покраснел Леха.

Вот тебе на. Не помню, чтобы в Сочи, он так стеснялся и краснел. Впрочем, там и девушки были попроще.

— И, когда только успели? Зоя — это высокая, рыженькая?

— Да. Жанна — та брюнетка, которой ты на ушко напевал песню.

— Точно. Ладно, расклад ясен. Ходим с козырей.