Восход над деревом гинкго

Но Макото её не слушал, нёсся изо всех сил к заветному выходу из проклятой Бездны. Вслед ему неслись вопли демонов и звуки разрываемой плоти. А как только они с Сацуки заскочили в пещеру, что-то ударило в стену, и, едва не раздавив их, с потолка посыпались камни, заваливая проход. Краем глаза Макото увидел ускользающую из пещеры тень. Ханзо, мерзавец, как он мог остаться?!

Сацуки продолжала вырываться и вопить, но Макото её игнорировал, подавляя острое желание сбросить с себя и отправить в пропасть, мимо которой пробегал. Но он не остановился и не замедлился, перепрыгивал через ступени, мчался сломя голову и спотыкался, не разбирая дороги в кромешной тьме до тех пор, пока не вылетел из тории в храме. Только тогда ноги подвели его, и Макото, задыхаясь, рухнул на пол, выпуская Сацуки. Она тут же накинулась на него.

– Мы должны за ним вернуться! Не смей его там оставлять! Не смей, ты, проклятый кицунэ! – Она колотила его и тянула за руки, но они не могли вернуться. А теперь, теперь и Ханзо не мог покинуть Бездну. И Сацуки тоже это понимала.

Макото обхватил её руками и прижал к себе, обнимая настолько крепко, насколько хватало тех крох сил, что у него остались. Сацуки попыталась сопротивляться, схватила его за кимоно, но обмякла и разрыдалась. Во весь голос, отчаянно, подобно умирающему животному.

– У меня никого не осталось! Никого не осталось! Хидэо, Ханзо! Пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста… – Рыдания стихли до бессильных бормотаний, Макото обнимал Сацуки, покачивая из стороны в сторону, баюкая, будто маленького ребёнка. – Нельзя было его бросать. Нельзя…

Они ещё долго сидели, обнявшись, у торий, глядя в темноту и надеясь, что Ханзо вот-вот появится. Но тории оставались пусты. Не появился он и тогда, когда в подвал будто случайно забрался луч восходящего солнца, очертив границы лестницы, что звала их к выходу.

Макото поднялся. Ноги болели и с трудом шевелились, но ему было всё равно. Главное, что слитки у них и они выжили. Почти все. К горлу подкатил ком, и Макото не позволил себе обернуться на ворота.

Сацуки встала и подобрала с пола разбитую маску, которую успела подобрать в Бездне и которой колотила Макото, пока он бежал наверх. Огладив её контуры, она вытерла вновь выступившие слёзы, спрятала маску в сумку и направилась навстречу солнечному свету.

– Прости, – первое, что сказал ей Макото с тех пор, как они покинули Бездну. Отчего-то он не решался двинуться за ней.

Сацуки оглянулась и вымученно улыбнулась:

– Давай поторопимся к твоему другу. Пусть жертва Ханзо будет чего-то стоить.

– Она стоит гораздо больше.

Глава 32. Ночь надежд и утро печалей

– Уходи, – повторила Хотару, когда Мико не сдвинулась с места.

Мико оглянулась на Сэнго, но та, хоть и наблюдала с любопытством, лишь пожала плечами, демонстрируя, что вмешиваться не собирается. Если у неё и были вопросы к происходящему, то их Сэнго предпочла оставить при себе. Юри тоже молчала и с интересом разглядывала комнату. Мико повернулась к Хотару. Нужно было придумать, как заставить её помочь. Найти подход к ней всегда было сложно, если, конечно, ты не привлекательный тэнгу… Мико выдохнула, стараясь успокоить мысли, уж что-что, а ревновать сейчас было совершенно неуместно. Обиды тоже ни к чему – они всё это уже прошли, сейчас важно спасти Райдэна. А для этого нужно подобрать ключик к сердцу Хотару, найти струну, которая… которая лишит её шанса на перерождение и навсегда оставит в одиночестве в Ёми. Совершенно одну, в пустой комнате, в безлюдной деревне.

Тук. Тук. Тук.

Мико пришла сюда, чтобы обменять одну жизнь на другую. И мысль об этом казалась ей невыносимой. Да, Хотару никогда не желала ей добра, да, она готова была отправить Мико на смерть, но заслужила ли она этим вечное заточение в Ёми? Может ли хоть кто-то заслужить подобную судьбу?

Вечно хранить память о прошлом и остаться в Ёми или начать всё с чистого листа на земле – всем душам без исключения приходилось делать этот выбор.

Сделает ли его Хотару? И что делать, если нет? Мико не знала больше никого, к кому могла бы пойти за нитью жизни. Родители умерли слишком давно, Сэнго свою нить уж точно не отдаст, а больше Мико никого толком и не знала.

У неё был только один шанс, даже половина шанса, песчинка, на то, что Хотару согласится. Мико вытерла вспотевшие ладони о хакама и сцепила их между собой, чтобы не дрожали.

– Хотару, Райдэн очень болен.

Хотару вскинула голову и посмотрела на Мико, прищурившись.

– Что ты сказала?

– Райдэн… – Мико сглотнула и силой заставила себя продолжить: – Умирает. И ему нужна твоя нить жизни, чтобы…

Хотару вскочила с места и подлетела к Мико. На её лице не было страха, только радостная улыбка.

– Умирает? Значит, он скоро придёт ко мне? И я больше не буду тут совсем одна!