Восход. Солнцев. Книга II

— Разрешите обратиться? — сказал я офицерам. Мне кивнули. — Можно хотя бы в душ сходить? Я весь в грязи и крови.

— В свою казарму иди, там никого нет, — ответил Твердохлебов.

Меня сопроводили военные. Зашел и двинулся в душевую, залез под струи воды, стал соскребать с себя мочалкой, ногтями запекшуюся грязь и кровь. А сам думал, как мне сделать так, чтобы версии произошедшего сошлись. Володя, если его вожжа под хвост не ударит по поводу справедливости, выдаст правильный доклад.

Дима… Тут я больше уверен в положительном исходе. А остальные? Сука, их двадцать человек! Я даже не знаю, где они находятся и как можно заставить их выдать то, что мне нужно.

От мыслей быстро отвлекся, ведь ко мне под душ кто-то прыгнул. Царева. Поцеловала меня в губы и прижалась голым телом. Я был не готов к такому и отреагировал.

— Елизавета! — крикнул я. — Ну-ка, брысь отсюда! Ишь чего удумала…

— Я хочу! — сцепилась руками девушка у меня за спиной.

— Нет! — оттолкнул я ее.

Моей силы хватило, да и тело мокрое. Царева отлетела и упала, а потом ударила в самое больное место — она заплакала, а после уже зарыдала. Не переношу бабские слезы! Никогда не знаю, что делать и говорить в таких ситуациях. В прошлой жизни я просто уходил.

Вышел из душа, взял полотенце, прикрылся и еще одно накинул на девушку.

— Я настолько тебе противна? — спросила она меня, дрожащим голосом.

Выдохнул. Вот чего ей ответить? Не умею я быть нежным и ласковым. Глаза предательски поглядывали на мое спасение — дверь.

— Нет, — ответил ей. — Просто у меня… Не вовремя! Точно! Сейчас не могу, да и неправильно это. Ты же девушка, как потом замуж выйдешь? — выкрутился я.

— Это неважно! Скоро меня не станет. Я хотела попробовать, узнать, почувствовать… — всхлипывала Царева.

Сжал кулаки от своей беспомощности. Вот сказала бы ты, в чем конкретно проблема… Убить кого надо или что-то сделать — понятные осязаемые вещи.

— Солнцев! — крикнул кто-то в казарме.

— Уже иду! — повысив голос, ответил своему спасителю. Спасибо тебе, дружище. — Видишь, ничего бы сейчас не вышло, — еще раз попытался оправдаться.

Сложнее всего было успокоить свое тело, которое отреагировало на молодую, красивую и голую девушку. Вышел в полотенце и из сумки Айваза взял его вещи. Ничего, поделится, а то мне нечего надеть.

Оказавшись на улице, рискнул.

— Ребят, у вас закурить не найдется? — спросил я.

— Нет! — сурово ответили мои конвоиры.

Да! Голос бога пробудился. Как и что сделать? Их трое, может на всех не подействовать.

— Понял. Буду благодарен, если вы пройдетесь по всем ребятам, которых привезли, и скажите им, чтобы в рапортах написали, что мы спалили ящики ночью и вели бой с врагом.

— Ты придурок? — толкнул один из них меня. — Совсем сдурел? Я доложу о том, что ты сказал!

— Забудьте! — произнес я в надежде исправить оплошность.

— Я сейчас вмажу, и ты сам забудешь, как тебя звать.

Улыбнулся. Не повезло. Теперь остается реагировать по ситуации. Сука…

* * *

Долгорукова в бывшей казарме Солнцева

Девушка пришла выяснить отношения с Царевой. После того, как приехал Солнцев, сказали, что в ближайшие пять часов транспорта не будет. Поэтому она решила поговорить с Елизаветой и узнать, почему та напала, и вообще понять, из-за чего это Солнцев решил ее защищать.

Софья успокаивала себя тем, что просто убивает время. В некоторых чувствах, которые бушевали в ее душе, она пока не готова себе признаться.

Ее попытку разобраться прервал Солнцев, он зашел в казарму и отправился в душ. Долгорукова не смогла сдержаться и последовала за ним. Когда Борис разделся и залез под воду, Софья закрыла глаза. А в голове: «Он же видел меня голой? Значит, будет справедливо?».

Но когда открыла свои очи, то увидела голую Цареву, она целовала Бориса. А у того… Софья покраснела от увиденного, еще ком к горлу подошел. Ей стало так обидно. Как так? Почему она?

— Я что хуже? — подумала Долгорукова. — И ей стало стыдно за такие мысли. Она, дочь великого рода и генерала, помышляет, чтобы утонуть в руках какого-то сопляка-подмастерья!

Уже собралась уходить, как застала сцену, когда Солнцев оттолкнул Цареву. Девушка облегченно выдохнула. То, чего она боялась, не произошло.

— Вот же потаскуха! А еще из аристократов… — радовалась Долгорукова под слезы Царевой.

Солнцев вышел, Софья последовала за ним.

Теперь мысль о казни Елизаветы не была уже такой неправильной. Когда девки не станет, та перестанет отвлекать Бориса. И тогда он…

* * *

Меня привели в кабинет к Твердохлебову. Мужики сидели и разбирали бумаги. Когда заметили меня, то Самсон сказал:

— Садись, Борис, пиши. Хорошо пиши, от этого многое будет зависеть.

Мне освободили кусочек стола и дали листок бумаги и ручку. Я выдавал ту версию, которую уже озвучил ранее. Стало жарко, и я вспотел. Впервые не знаю, что делать. Сдаваться живьем не собираюсь, хоть и против Трутня ничего не сделаю. Но я им покажу кузькину мать!

В любом случае других подставлять я не собираюсь, да и Цареву постараюсь спасти, а там как карта ляжет. Закончил свой рапорт и передал его Твердохлебову.