Восход Тьмы

Бросив перепуганный взгляд за спину, увидела полное отсутствие той твари. Может показалось?..

А может приключение в параллельном мире – тоже мираж? Я просто заблудилась, потерялась, уснула и мне приснился невероятный сон? Не существовало никогда никаких Арктура, Гардоса, злого двойника Лилиат, Джандана, Милославы, Галактиона, Фродди и…Нефрита. При воспоминаниях о Нефрите у меня сильно задрожало сердце. Мысль, что он лишь плод моей фантазии, неприятно сжала меня изнутри. Мне не хотелось, чтобы его не существовало.

Не хотелось мне в этом признаваться, но он мне начал нравиться. Я хочу его еще раз увидеть.

– Где ты пропадала три недели? – поинтересовался полицейский.

Внутри меня что-то мощное лопнуло. Три недели?! Меня не было три недели?

– Не помню… – слабо произнесла я, продолжая бросать испуганный взгляд за спину.

Не стоит им говорить, что все это время я была в параллельном мире…

Если мое приключение в другой вселенной – не разыгравшееся воображение, то где сейчас находятся Роберт с Арнольдом? Чем они занимались целых три недели?

– Ладно, обсудим все в полицейском участке, – произнес полицейским. Вытащим из пояса рацию, он произнес: – прием, меня кто-нибудь слышит?

Когда через динамик отозвался другой голос, мужчина быстро добавил:

– Передайте Розали Эванс и Ричарду Стону, что их дочь Беатрис наконец нашлась.

******

POV Роберт

– Роберт, завтра сейчас остынет!!! – пронзительно закричала на весь дом мама.

Без всякого желания я спустился по лестнице. Сам не понял, как подошел к круглому столу и сел за высокий стул. Манящий запах бекона с яичницей и апельсинового сока меня не взбодрил. Уже три недели нет аппетита. Еда казалась кислой, резиновой, а вода очень горькой, ничем не отличаясь от моего душевного состояния.

Мама достала из тостера два жареных квадратных куска хлеба, положила на тарелку и начала ножиком разглаживать по нему масло. Папа, скрестив ноги, читал газету, а из радиоприемника тихо играла песня Рэя Чарльза "Hit the Road Jack".

Все вокруг меня раздражало. Сильная мамина назойливая забота, которая выходила за все грани, полное равнодушие папы, который дома только и делает, что читает дурацкие газеты и смотрит старый телик, где показывают полную тупость. Я был в параллельном мире, видел битвы, сражения, слышал о приближающемся вторжении, а они живут, как жили, даже не догадываясь, что являлись потомками интантов и меня с Харрисом хотели отдать на кормежку к незнакомому чудищу с зелеными щупальцами. Беатрис бесследно пропала, и они об этом даже знать ничего не хотят.

Ничего не хочу делать. Все надоело. Не могу больше жить с этим чувством. Оно медленно и мучительно пожирает меня изнутри, превращая в гнилой тупой кусок мяса. Хочу скрыть себе вены, хочу надеть петлю на шею и повеситься, утопиться в собственной ванне, лишь бы чувство вины, которое преследует меня изо дня в день, отстало. Лишь бы забыть о том, что со мной случилось, забыть о Беатрис…

От запаха бекона начало мутить желудок.

– Роберт! – рассерженно воскликнула мама, заметив мою кислую мину и нетронутую вилку.

– Не хочу, – пробурчал я, сжимая крепко кулаки под столом.

– Сын, хорош фигней страдать, иди ешь! Вчера вечером не поел, сегодня такого не нужно! – громко отчеканил отец.

Я огорченно покачал головой.

– Роберт, – мама присела напротив и ласково притронулась к моей руке, – я знаю, что ты переживаешь за свою потерянную одноклассницу, но это не повод голодать.

– Я не могу есть…я хочу знать, где она… – грустным сдавленным голосом произнес я, чувствуя, как от этих слов состояние внутренней опустошенности возрастало.

– Ее найдут, – произнесла мама с надеждой, которая никак не грела мое сердце. Как ее найдут, если она застряла в параллельном мире, о котором вы даже не догадываетесь?! И не поверите, посчитав моей выдумкой…Как всегда. Я отвел взгляд, мама продолжила: – а тебе надо поесть. Я положу тебе в школу сэндвичи.

Она встала и пошла доделывать бутерброды. Песня Рэя Чарльза начала раздражать. Шелест газеты раздражал. Любимый бекон раздражал. Все бесило.

Ублюдок Арктур схватил ее перед тем, как мы с Харрисом вернулись домой. Целых три недели я винил себя в содеянном. Успел бы схватить ее за руку – была бы она сейчас в Санвилсенте.

Это я во всем виноват. От шока пялился, как настоящий дебил, как этот мерзавец обвил ее талию, словно по уши влюбился в нее… От этого предположения начало мутить еще сильней. Даже боюсь представить, что он делал с ней. Вдруг он причинил ей сильную боль? Вдруг подарил тому извращенцу Джандану, и толстяк теперь жестко развлекается с ней? От этих мыслей мое сердце медленно разрывалось, обнажая и пощипывая длинные глубокие раны.

Ненавижу себя.

Тупица полная.

Хочу умереть.