Восход

Обосновались в лесу под Нижнеуральском – подальше от Аркаима. Здесь пассажирские вертолеты были усовершенствованы: немного изменили конструкцию дверей и приделали в салоне крепления для десантных канатов. Аркудов провел немало времени в компании Ветрова, который учил его экстремально спускаться по веревке с верхушки древнего дуба. Пришлось поучиться и хакеру. Валентин постоянно стенал и пытался улизнуть, но неумолимый спецназовец каждый раз его выискивал – далее следовала экзекуция «вниз по канату». При этом Лихутов немало ободрал руки: умудрился разорвать специальные перчатки. Кожа облезла, в некоторых местах почти до мяса, и не думала заживать. Поглядывая на изувеченного паренька, Аркудов подумывал, что не так уж и приятно восстать из мертвых; цилиндрик мог лишь поддерживать жизнеобеспечение, совершенно не беспокоясь о здоровье носителя.

Тренировки и общая подготовка продлились до первого декабря. На Урал давно уже пришла зима, горы и равнины покрылись снегом, ветры с ревом проносились над леском, напоминая атаки беспилотников в Тбилиси. Трещал мороз, на улицу лишний раз никто из членов «Свободной Земли» не выходил, «нанятые» солдаты все время проводили в заброшенном коровнике; там же находилась и трофейная техника, остальные жили в просторном вагончике на колесах, купленном Валентином месяц назад.

Второго числа решили выступать, но из-за бурана не смогли поднять вертолеты. Лихутов с перекошенным лицом бегал по вагончику и трясся, завывая, что Разрушитель уже близко. Его и не подумали успокаивать, никто не желал ждать до двадцать первого числа, когда, по заявлениям покойного полковника, планета Нибиру должна была приблизиться к Земле на расстояние выстрела. Времени оставалось все меньше, отчего люди нервничали и были немногословны.

Третьего декабря стихия успокоилась. Ветер унесся куда-то за Урал, оставив глубокие сугробы и сломанные деревья. Невольные солдаты «Свободной Земли» несколько часов после полуночи отряхивали снег и снимали брезент с вертолетов, прогревали двигатели.

Дедушка Сохан пригласил Батурину внутрь пышущего теплом салона «Лексуса». Крякнув, уселся за руль и прокряхтел в знакомой всем манере:

– Ну что, сынки, посмотрим, ездит ли эта рухлядь лучше трофейного офицерского «Мерседеса», который мы в сорок четвертом у немчуры отбили! Ишь ты, автоматическая коробка…

Дверь захлопнулась, и джип помчался по заметенной дороге, вздымая за колесами белые крылья снега. Следом затряслись бронетранспортеры, унося в себе солдат.

Целый час не двигались, позволяя старику и девушке добраться до Аркаима. Когда Иван Петрович позвонил Лихутову на мобильный и сказал, что находится в пятнадцати километрах от заповедника, подняли вертолеты. В первой машине расположились четверо пехотинцев и три зомбированных Валентином десантника. Во второй полетели Ветров, Валентин со своим молчаливым телохранителем, Антон и еще пятеро бойцов. Под завязку вооружились автоматами и винтовками, набрали вдоволь ручных гранат и прихватили несколько одноразовых туб-гранатометов. Каждый обзавелся крепким натовским бронежилетом «драконья кожа» и шлемом с переговорным устройством, весьма удобным для разговоров в шумном салоне вертушки и для координации тактических действий.

Когда на заснеженной равнине за стеклом кабины пилота появились концентрические круги Аркаима, хакер вдруг заявил в шлемофон:

– Не надо было старика и бабу с собой тащить, короче. Погибнут ведь.

– Какой чуткий парень, – прищелкнул языком Роман. – Я и сам их не хотел отпускать. Но… Деда мне прямо сказал, что не посмеет умирать, пока не уничтожим «дьявольский род». А Людмила… С ней не так просто разговаривать.

– Вояка, – хохотнул Валик. – Здоровый какой, мускулов больше, чем мозгов, а с девахой сладить не можешь.

– Нормальные мужчины, – отозвался Антон, – с женщинами не воюют. Слабый пол надо всенепременно поддерживать. Если она пожелала, мы ее отговаривать не вправе. В одной упряжке идем – каждому эти сволочи что-то сделали. Мне жизнь испортили, Ромке. Тебя вообще убили…

– Ну, предположим, именно эти сволочи мне конкретно ничего не делали, – усмехнулся хакер. – Все мы тут потерпевшие от бесчинств нифелимов. К аннунакам-то какие претензии, короче?

– Большие, – буркнул Роман. – Они человечество хотят уничтожить.

– Э, – махнул рукой Валентин. – В нашем случае разумнее было бы не лезть на рожон, а тихонечко себе схорониться в каком-нибудь неактивированном звене. Нибиру людьми забилось бы под завязку, и нам осталась бы свободная планета. Прикинь? Заново создали бы цивилизацию, окучили генофонд, стали единственными уцелевшими на весь земной шар. Точняково круто!

– Тебе, подозреваю, генофонд уже нечем окучивать, – сказал Антон с жестокостью, отчего Лихутов дернулся и скривил губы. – Валик, ты понимаешь, что тело твое давно уже мертво и его поддерживает неизвестная тебе технология? Что, если ресурс этого цилиндра истощится?

– Не истощится. – Глаза Валентина загорелись. – Он кормится т-энергией.

– Вот как? – удивился Аркудов. – Паразитируешь, да?