Восхождение

Коновалов монтировал самые последние этажи восточной части здания. Все высотные корпуса постепенно и одновременно ползли в небо, чтобы, во избежание неравномерных просадок грунта, ни один не поднялся над другим больше чем на два яруса по высоте. Но вот подошло время, когда Коновалов на своем южном крыле все же оказался выше других, поднявшись на 80 метров от земли. И хотя он работал с краном «БК‑406» высотой с телевизионную вышку — массивная стальная башня крана сама представляет собой сооружение, которое монтируется месяца полтора, а то и больше, — все же наступил такой момент, когда крану не хватило... роста!

Монтажники выражаются кратко, точно и емко.

— Выноса не хватило, — сказал мне Коновалов и, вспомнив что-то, добавил с улыбкой, сначала мне непонятной, — и вылета тоже!

«Выноса крана» и «вылета стрелы». И это несмотря на то, что заранее, как и написано в техническом отчете, высота крана была увеличена с обычных шестидесяти до семидесяти метров, и, соответственно, длина стрелы стала не тридцатиметровой, стандартной, а достигла тридцати восьми метров.

И все же!

Я не хочу сейчас разбираться в причинах и обстоятельствах и решать, был ли тут какой-либо просчет проектировщиков или нет. Быть может, как думает Анатолий Степанович, на этом участке целесообразней выглядел бы не башенный, а самоподъемный кран с практически неограниченной высотой подъема. Но план организации работ предусматривал именно кран «БК‑406», и не менять же кран ради одного этажа — это слишком дорогое дело.

Уважаемые авторы технического отчета опустили в своей статье этот эпизод. Честно говоря, по-человечески я их понимаю. Никому не хочется вспоминать неприятное, тем более что все кончилось хорошо. К тому же статья помещена в юбилейном номере и рассчитана на освещение передового опыта.

Но пусть меня простят авторы статьи, я не могу обойти этот эпизод молчанием. Не по въедливому характеру, а лишь потому, что меня интересует сейчас главным образом не то, как возникла эта неприятная ситуация, а то, как она была интересно, решительно и быстро преодолена Коноваловым. Ибо в этом эпизоде зеркально отразились приметы коноваловской личности со всеми особенностями его рабочего характера.

Что же сделал Коновалов? Как ему удалось подняться выше самого крана и установить тяжелый, укрупненный стальной блок из двух колонн и двух балок на самом верху стальной «этажерки» каркаса?

Он сначала собрал укрупненный блок на земле. Так делалось обычно, хотя в этой укрупненной сборке на земле есть тоже своя новизна. Если бы кран был достаточной высоты, Коновалов заштропился бы канатами к верхней балке блока, так делается всегда, и спокойно поднимал бы эту махину. Но сейчас так не получалось.

Коновалов и прораб Валентин Владимирович Трофимовский решили заштропиться за среднюю балку, а к нижней подвесить контргруз. Теперь при подъеме прямоугольник блока держался в воздухе в вертикальном положении. А там, наверху «этажерки», получилось так, что самая высокая точка крана оказалась ниже почти на метр верхней балки блока. Но зато сам блок дошел до своего проектного положения, стал на место. Теперь хватило и «выноса», и «вылета».

На первый взгляд все достаточно просто. Но это только на первый взгляд. Достаточно прибегнуть к помощи более или менее живого и четкого пространственного воображения, чтобы представить себе такую картину: сорокатонная громада конструкции, подхваченная клювом крана за середину фермы, раскачивается в воздухе в малоустойчивом положении. И качается она в воздухе выше самой вершины крана, над головами монтажников.

Но вот Коновалов соединяет последнюю ферму с каркасом высотного здания гостиницы. Казалось бы, дело сделано. Но нет еще! Тут же возникла новая трудность. Как вывести из-под последней фермы самую стрелу крана? Она застряла там. Вверх стрела не могла выйти вообще — мешала балка, а когда стрела поплыла в сторону, выяснилось, что конец ее цепляется за вертикальную колонну. И стрела не проходит.

Вот вам и вторая часть драматического эпизода! Что делать сейчас, как освободить стрелу?

Коновалов лезет наверх по колонне, а с нее перебирается на вершину стрелы, ложится здесь на покатую, неровную лобовину, привязывается спасательным поясом к стреле и... ногами надавливает на колонну.

— Это нам запрещают!.. — предупредил меня Анатолий Степанович.

Впрочем, я об этом и сам бы догадался, не заглядывая даже в свод правил безопасности.

Признаться, меня в ту минуту заинтересовало другое. Возможно ли такое? Неужели ногами монтажник может хоть немного отклонить в сторону стальную, приваренную в основании колонну?

— Можно, — подтвердил Анатолий Степанович. — Миллиметров на двести. А этого и хватило. Стрела крана вышла из «заточения».