Восхождение богов

Туман такой плотный, что хоть ножом режь, в нем нет кислорода, только мокрая снежная взвесь, в которой мерещится всякое. Будто вижу мальчишку, сидящего на дереве, потешающегося надо мной. Лейкуку запускает в лицо снежком, я уворачиваюсь и падаю, когда волк всем телом врезается в меня, опрокидывая на землю. Клыки вонзаются в лодыжку, трясут, как игрушку, и я вою от боли, чувствуя и другие клыки на своей коже.

Зверь выворачивает меня, подбрасывает в воздух, я падаю на спину, и белая волчица ступает на грудь, заглядывая в глаза, прежде чем раззявить окровавленную пасть.

– Нет! – закричала я, и сила вырвалась из сердца, судорогой пройдясь по телу, продолжая бить и бить по нервам.

Я ощущаю себя не как дракон, но как волк.

Как оборотень, обретший впервые свою ипостась.

Глава 6. Забава вечного

Никлос

Из воздуха они падают на пыльный диван, короля переворачивает и опрокидывает на пол, тогда как Кандира Мойер без движения остается на месте. Ник пытается продышаться, от боли сдавило ребра, и перед глазами стоит серая пелена, пока мужчина не переворачивается на живот. Глубоко вздохнув, он звучно чихает – скрытая в подвальном лабиринте комната полна пыли и затхлости. При обустройстве этого места король не пользовался магией, тем самым скрыв это помещение среди десятков других.

Поднявшись, Никлос перебрался на не менее пыльное кресло, прикрыв глаза, чтобы прийти в себя. В абсолютной тишине тайной комнаты ему о многом было необходимо подумать.

Он чудом выбрался, ему все казалось, что вот-вот пространство подернется серой рябью, и он окажется в клетке, перед глазами насмехающейся Туулы, придумавшей очередную игру. Но время шло, и он все больше убеждался в своей удаче.

Однако повезло не во всем. Ктуул успел подгадить напоследок – Ник окончательно утратил связь с нориусом, тем самым потеряв часть себя. Такое беспредельное чувство беззащитности было ему незнакомо, и на крошечный миг он пожалел о своем побеге.

Сумбур мыслей нарушил шорох со стороны. Поднявшись, король увидел, как дергается дверная ручка потайного убежища, и на пороге появляется бледный Богарт.

– Я же подписал бумаги, – хрипло говорит Ник, видя облегчение, смешанное с затаенной жалостью из-за внешнего вида короля, на лице канцлера.

– Так что теперь я не на службе короны и могу действовать как частное лицо, – невозмутимо отвечает Богарт, плотно прикрывая за собой дверь. Ему хватает такта промолчать об увиденном. – Смею заметить, вы совершили побег? И прихватили с собой нынешнюю главную угрозу королевства?

Ник усмехнулся. Пройдя через комнату, он до хруста в костях сграбастал друга в медвежьи объятья, хлопая по спине, чувствуя, как самому становится легче. Он не один. А потом король обратился к скрытым запасам комнаты, откуда выудил коньяк и два стакана. Ему до чертиков хотелось напиться, чтобы утопить свою глупость в алкоголе. Как он мог быть таким легковерным болваном? Как мог поставить свои желания выше других…

Пока он занимался напитками, Богарт вкратце ввел в курс дела.

О том, что вместо Его Величества выступает иное лицо, канцлер быстро догадался. Невозможно так просто обмануть главу тайной службы, который легко вычислил поведенческое сходство между лже-Томаром и лже-Никлосом. Сделав выводы, мужчина предпочел затаиться и по крупице выуживать из «короля» сведения. И таким образом выяснил, что странное изменение поведения некоторых придворных и, в частности, Селесты Каргат, является следствием маскировки старых богов.

Однако о судьбе Ника канцлер не знал, поэтому счел, что они с Селестой погибли, хоть Кандира Мойер утверждала обратное. Она не сумела убедить Богарта, ее схватили прежде, чем мужчина узнал о планах Ктуула насчет Ордена. Так что, оставшись в одиночестве, канцлер принялся перестраивать звенья тайной службы, чтобы люди не попали в лапы к морвиусам и старым богам, подозревая, что и его в любой момент могут заменить.

В конце концов, он уже знал, что гибель его жены не была случайной. Ее безоговорочная преданность морвиусам и лично Баффору раскрылась после того, как он нашел тайники в дамской комнате с очень грязной информацией. Богарт поставил точку в расследовании исчезновения Кирнан – ее сердце было скормлено королю в день летнего солнцестояния, дабы возбудить его чувства тьмой.

Милан была правой рукой Баффора, и, судя по расшифрованным страницам ее дневника, влюбленной до беспамятства. Она мечтала о возвращении старых богов, чтобы стать парой своему возлюбленному, преодолев видовой барьер.

Словом, данных было много. И сейчас канцлер с опаской поглядывал на похолодевшего от свалившихся новостей Никлоса, пытаясь предугадать, как тот поступит. Не обвинит ли его в случившемся.

– Что вы теперь будете делать, мой король? – осторожно поинтересовался он, по чуть-чуть потягивая напиток, тогда как Ник разом ополовинил стакан, потянувшись за свежей дозой.