Восхождение. часть 3

— Так от нас уже фрукты такими воздушными кораблями возят, — вставил благообразный бородатый старик в тёмной одежде, явно неловко чувствующий себя в обществе столь высоких особ. — А взамен привозят русские товары.

— Это уважаемый Али-ага, один из старейшин общины калашей из долины Бамборет, — представил его регент.

— Очень хорошо придумали! — тут же заинтересовался Первый секретарь. — Я с вами, достопоченный Али-ага, после приёма хотел бы поговорить чуть подробнее.

— Конечно, это для меня великая честь, с удовольствием всё расскажу, — заверил старик. — Можно было бы и показать, если его величество Мехтар России соблаговолит потратить несколько часов своего драгоценного времени…

Хрущёв улыбнулся:

— Я ни в коем случае не Мехтар, должность, которую я занимаю — выборная, а не наследственная. Но это сейчас неважно. Мне было бы очень интересно посмотреть и поближе познакомиться с вашим народом. Мне рассказывали о нём много интересного, было бы очень увлекательно посмотреть на всё своими глазами.

Он задумался на несколько секунд:

— Могу ли я пригласить его высочество принца Мухаммеда Саифа, вас, ваше превосходительство регент, и ваших министров, совершить небольшую воздушную прогулку на дирижабле советской делегации в селение уважаемого Али-ага?

Когда Суходрев перевёл его слова на английский, лицо принца осветилось радостью.

Никита Сергеевич всё рассчитал верно. Мухаммед Саиф уль-Мульк, принц Читрала, не особо отличался от любого другого десятилетнего мальчишки из глухой провинции. А какой мальчишка в этом возрасте не мечтал бы подняться в небо?

— Мы сможем продолжить беседу в салоне нашего дирижабля, — добавил Хрущёв.

Когда они вышли из ворот форта, Хрущёв увидел, что к старейшине подошли двое — мужчина лет тридцати, со светло-русой бородкой, и молодая женщина. Мужчина был в серой одежде, ничем не отличавшейся от одежды местных крестьян, и в чалме. Женщина — в длинном чёрном платье, украшенном богатейшей, яркой, красно-жёлтой вышивкой на плечах и вокруг ворота, а также внизу по подолу. Её талию охватывал такой же узорчатый пояс с бахромой, голова накрыта платком, поверх которого была надета вышитая жёлтыми и красными узорами цилиндрическая шапочка.

(См. Фото http://nativepakistan.com/kalash-valleys-of-chitral-pakistan/)

При этом на вид они выглядели совершенно как русские, Первый секретарь ещё подумал, что в европейской одежде их было бы не отличить от членов советской делегации.

Никита Сергеевич узнал виденный им на фотографиях в папке Серова национальный женский наряд калашей, и следом за старейшиной, подошёл ближе:

— Это ваши родственники, уважаемый Али-ага? — спросил Первый секретарь.

Мужчина что-то сказал старейшине на санскрите, старик ответил, как обычно, не спеша и с достоинством.

— Зейна-биби, дочь уважаемого Али-Аги, и я, его зять, они называют меня Искандер-бек, — произнёс мужчина на чистом русском. — Для Али-аги большая честь представить его семью русскому Мехтару.

— Вы говорите по-русски? — обрадовался Хрущёв.

— С рождения. Петров Александр Андреевич, этнограф, работаю здесь уже второй год, — отрекомендовался собеседник. — Али-ага и Зейна-биби зовут меня Искандером, им так привычнее.

Дочь старика почтительно приветствовала Хрущёва традиционным «салам алейкум».

— Би-би? — удивлённо переспросил Никита Сергеевич.

— Это — традиционное калашское обращение к женщинам, вроде как «ханум» в Азербайджане, — пояснил Петров.

— То есть, у вас уже здесь семья?

— Да, калашские женщины свободны в выборе супруга. Первоначальный выбор обычно делают главы семей, но женщины не приравнены к рабыням, как часто бывает у мусульман, и имеют право уйти к другому. Теперь я могу изучать эту интереснейшую культуру изнутри.

— Неожиданно… — признался Первый секретарь. — Рад за вас, вы делаете очень важную работу. Мы сейчас летим в вашу долину на дирижабле, приглашаю вас присоединиться.

— Но с вами — принц, регент, и министры, удобно ли? — спросил этнограф.

— Ерунда, — успокоил Хрущёв, — садитесь в машину охраны, там места достаточно.

Подъехали к дирижаблю, экипаж уже набрал воды из реки для балласта, и вывернул якоря из земли. Теперь дирижабль «присел» на коротких колёсных шасси. Пока приглашённые заходили в гондолу и рассаживались, оба «Бархана» через задний люк заехали в грузовой отсек.

Воздушный корабль слил часть балласта и плавно оторвался от земли. Хрущёв пригласил принца, регента, и остальных подняться на обзорную галерею. Принц Мухаммед Саиф прилип к стеклу и с восторгом наблюдал, как земля медленно уходит вниз, превращаясь в лоскутное подобие географической карты. Он то и дело что-то говорил регенту, тыча пальцем то в одну, то в другую сторону, лицо мальчишки сияло от радости.

— Прошу простить поведение принца, господин Хрущёв, — слегка смущённо пояснил регент ур-Рахман. — Сегодня он впервые оторвался от земли.

— Я вполне его понимаю, — улыбнулся Никита Сергеевич. — У меня были похожие переживания, когда я впервые сел на мотоцикл. Хотя я в тот момент был уже взрослым человеком.