Восхождение язычника – 2

Я со спокойным лицом под изумленными взглядами окружающих вытащил из сумки свою деревянную ложку, которая была завернута в чистую тряпку.

Ирина посмотрела победным взором и даже хихикнула, не скрываясь под неодобрительным взглядом Никиты.

Что вы хотели, это же дикий варвар!

– Димитр, – я начал говорить на греческом, подбирая слова и стараясь их правильно выговорить. – Как и сказала твоя сестра, я тупой дикарь, но есть вот этим, – и я покрутил вилку в воздухе, – это блюдо – полное извращение. Хотя можно ее сделать и удобней.

– Ты, – с нечитаемым взглядом Никита посмотрел на Ирину, – так назвала в моем доме гостя, которого я пригласил?

Ирина только пискнула и уставилась в тарелку, не поднимая головы.

– Прости, отец, – она виновато на него посмотрела.

– Я тебя не так воспитывал, дочь! – и Никита покачал головой.

– Прошу простить меня, Яромир, за мои слова, – Ирина смотрела на меня серьезно, но было видно, что вот совсем не чувствует себя виноватой, и приносит извинения только под давлением отца.

И что, это все? А как же пикировки словами или иные замечания по поводу того, что я дикарь. Или под взглядом отца не рискнула показывать свой нрав и свое отношение, строя из себя пай-девочку. Мда уж, я был разочарован, а я столько словесных атак и контратак подготовил. Одна шутка про верблюда чего стоит, да и другие афоризмы. Гады, не дали умом блеснуть. Обидненько.

– Я не держу на тебя обиды, – попытался улыбнуться я, а после добавил: – Но, как говорят у вас, бог простит.

За столом разговоры не особо клеились, присутствующие лишь иногда обменивались фразами.

А я наслаждался едой и с едва заметной улыбкой смотрел, как мучаются родичи, пытаясь цеплять бобы этим средством для пыток, именуемым здесь вилкой.

А спустя минуту, глядя на мою довольную рожу, Володар отложил это извращение и достал свою ложку.

Не прошло и пары мгновений, как и Горисвет к нам присоединился, лишь Колояр с мученическим выражением продолжал орудовать вилкой и есть бобы.

Закончив с бобами и взяв в руки вилку, я подцепил тушку перепелки и перетащил к себе в чашу, а после с помощью ножа нашинковал. И вот тут уже все с удивлением на меня смотрели, как я вполне свободно нарезаю тушку.

Не, ну а что, не руками же мне ее есть.

– Яромир, а что ты имел в виду, когда сказал, что ее можно сделать удобней, – и Никита повертел серебряную вилку в руках.

– Вот смотрите, два зубца, да и расстояние между ними большое, – я даже палец засунул, показывая, что имею в виду. – Еда между ними проваливается, а вот если добавить еще зубец, а может, даже два, и расстояние будет меньше, и есть будет удобнее. Да и выгнуть их не помешает, вот так, – я выгнул ладонь лодочкой, показывая Никите.

– Сам придумал или подглядел где? – с иронией проговорила Ирина.

От отца ей достался недовольный взгляд. И что ты вновь лезешь, успокоиться не можешь?

– Я слышал, есть в философии такое направление, как логика, не слышали, Ирина? А жаль, я думаю, стоит ознакомиться.

Никита засмеялся, а Димитр улыбнулся и начал переводить мой ответ, ведь я говорил на своем языке.

– Думаю, надо попробовать заказать у ювелира несколько штук, – задумчиво проговорил Никита, не преставая рассматривать вилку.

– Зачем несколько? Закажите одну, с нее сделайте форму и залейте металлом, так дешевле выйдет, да и на продажу можно будет делать. Они конечно не настолько украшена будет, но все же.

Никита изумленно на меня посмотрел, как и мои родичи.

– А ведь действительно, можно попробовать, хорошая идея, Яромир, – задумчиво произнес Никита.

– ??? ????? логику ??? ????? изучали, – проговорил Фома.

И Димитр мне перевел: Фома сказал, что они еще не изучали логику в школе. Он сейчас у нас в средней школе учится, два года назад закончил элементарную[3].

– Я его потом хочу отправить учиться в аудиторию[4], думаю, он сможет сдать в нее экзамены, а после и чиновником станет. Его хвалят учителя по риторике и словесности, – гордо проговорил Никита.

Вот только после этих слов в его глазах начала плескаться тоска и какое-то бессилие вперемешку с надеждой.

А дальше разговор за столом потек вполне спокойно, этакая дружеская и ничего не значащая беседа, только Ирина сидела как нахохлившийся воробей.

Слуги сменили блюда, на столах оказались фрукты и различные сладости типа орехов в меду, а также выпечка. Ромеи, оказывается, те еще сладкоежки.

Я наслаждался едой и прислушивался к разговору. В основном он касался налогов и податей, которые обсуждали Никита и Колояр, и, судя по возмущенному голосу Никиты, налогов он платит много. Налоги платит любой ромей со своей деятельности, в том числе нищие и проститутки, а также есть отдельные виды налогов: налог на устройство крепостной стены, подушный, он платился от количества членов семьи.

Вроде десятый век, а налоговое зло уже процветает.

Попрощавшись с семьей Никиты, мы двинулись на постоялый двор, где после столь сытного обеда меня сморил сон.

– Яромир, вставай, – меня расталкивал Володар.

– Ну чего, а? – зевал и потягивался я.

– Там Никита пришел, они с отцом тебя ждут.