Восхождение язычника

На Божену я старался не смотреть, а то в штанах сразу начиналась своя жизнь.

— Банька — это хорошо, и помыться можно, и попариться. Яромир, может тебя попарить, а то самому ведь несподручно?

До чего у нее лукавый взгляд.

— А попарь, — ответил я, смотря в ее глаза.

Она улыбнулась и умотала.

Это она пошутила или вправду придет ко мне в баньку?

* * *

Ополоснувшись немного в бане и насладившись жаром, я залез на полок, где меня разморило. Хорошо.

Скрипнула дверь, и я приоткрыл глаза.

Божена заходила в парную, она была в легкой льняной сорочке. Ткань мгновенно начала пропитываться влагой. Шикарный вид!

Я сразу перевернулся на живот, чтобы не смущаться. Впрочем, мне это не помогло, и казалось, я сейчас проломлю доски.

Думал, она пошутила.

Какая же она хорошенькая! Я любовался, смотря на Божену и открывшийся мне вид. Мысли наполнились фантазиями.

— Сейчас тебя так веничком отхожу, ух, — и она игриво засмеялась.

Взяв распаренный веник в руки, она начала меня им охаживать.

— Давай переворачивайся, — со смешком произнесла девица.

А-а-а-а, черт!

После события понеслись вскачь, в прямом и переносном смысле.

Вот только наши взаимоотношения с Боженой продолжились в разных уголках подворья Снежаны и не спешили останавливаться. Мне было плевать, Валуй ее заслал или еще чего. Если бы она сама не пришла, я её точно утащил бы на сеновал.

* * *

— Ну, что, Яромирушка, позвеним железом? — Говша улыбался и держал в руках щиты.

— Конечно, ради этого и прихожу.

Взял в руки щит, а также топор, на котором была деревянная накладка, поверху которой он был обернут в ткань. Так сказать, учебный вариант, дабы не пораниться.

Я изготовился к очередному бою с Говшей. Да и он стоит уже готовый.

— А может, со мной разомнешься, а то что-то даже в гости не заходишь.

Возле ограды стоял мой двоюродный брат Могута, владеющий даром ветра.

— Давай разомнемся, — на самом деле большой радости при мысли о том, чтобы сойтись с ним в поединке, я не испытывал.

Беляй, брат отца, немного завидовал, что мой отец десятник в храмовой страже, а он нет. И это передалось Могуте, так что он всякий раз он пытался показать, что лучше меня. И я не горел желанием с ним связываться, кабы чего не вышло.

Говша отдал Могуте щит и топор, а сам отошел в сторону.

И вот мы стоим друг напротив друга.

И первый удар нанес Могута. Удар был легкий, из разряда не зевай.

Я просто отпрыгнул, пропуская его.

А дальше понеслось. Удар, подставить щит и нанести свой. Каждый из нас проверял противника. Все-таки бой учебный, а мы родичи. А не враги на поле брани.

Однако мы все же начинали увлекаться.

Удар Могуты летит по низу. Отбив щитом я начал двигаться влево. Могута не успевает отвести топор и вынужден разворачивать корпус. У меня в руках топор, но кто сказал, что им нельзя бить, словно мечом и пытаться колоть. Я так и ударил, удар пришелся в шлем Могуты. Он замотал головой, хорошо прилетело, видимо.

Он быстро пришел в себя и уже вновь готов к бою. Взмах его топора, и я отпрыгиваю, пытаясь избежать удара. Вот только в меня прилетает порыв ветра, сорвавшийся с его руки. И я лечу на землю, а следом рядом с моей головой в землю бьет топор.

Подловил, молодец.

Вскочив на ноги, я замечаю потоки ветра, которые кружат вокруг моего двоюродного брата.

Только и я так могу.

Сила ветра мгновенно прокатывается по моему телу, и так же, как у Могуты, начинает исходить потоками. Наша сила сталкивается, порождая небольшие смерчи. Потоки ветра начали поднимать в воздух разные предметы: прошлогоднюю листву, какие-то тряпки, пыль и грязь.

Мы вновь готовы сорваться и обменяться ударами.

— А ну охолоните, вы что такое устроили? — слышен грозный крик.

Это кричал наш дядька Колояр.

Переглянувшись с Могутой, мы одновременно начали отпускать свою силу.

— Устроили тут непотребство, — он грозно на нас смотрел.

Горестно вздохнув, он жестом подозвал нас к себе.

— Яромир, несись сейчас домой к отцу и передай, чтобы он завтра прибыл, да и сам приходи, — дядька был серьезен и явно сильно опечален.

— И ты, Могута, отцу скажи об этом, и завтра к обедне приходите. Совет держать будем.

— Дядька, а что случилось-то?

— Обиду мне лютую нанесли.

— А, — только заикнулся Могуша.

— Завтра все узнаете, и заодно обсудим, как быть.

[1] Кручиниться — горевать, тосковать, переживать.

Глава 17

Прадедушка Рознег решил провести обряд во славу Триглава и принести ему жертву. Так, что сейчас отсутствовал, и нам приходиться его ждать.

А дядька Колояр на все вопросы отмалчивался и только хмурился. Отец и Беляй вели неспешный разговор, касающийся дел стражи. А мы вместе с Могутой изнывали от скуки. А вот Володар, младший сын Колояра, нервничал, и это было заметно, он не находил себе места, часто вскакивал и пересаживался, словно в нем шла внутренняя борьба. Удивительно и странно, что старшего сына Колояра нет. Может, в этом все дело?

Скрип двери, и через порог перешагнул прадед в своем жреческом одеянии.

— Будь здравы, родичи, — и он оглядел всех своим тяжелым старческим взглядом.

— Будь здрав, — понеслось со всех сторон.