Восхождение королей

Дэмиен слышал эту историю много раз: Король поднимает его на руках, и народ радуется появлению наследника после долгих лет, когда казалось, что Королева не сможет выносить ребенка, потому что все беременности заканчивались выкидышами.

В этих историях никто не упоминал девятилетнего Кастора, стоявшего в стороне и наблюдавшего за церемонией, посвященной младенцу, которому даровалось все, что было обещано ему.

Должно быть, Кастор короновался здесь. Он созвал знать, как это делал Теомедис, и был коронован по древней традиции — окруженный наместниками и безразличными лицами стражи Твердыни Королей.

Теперь стража стояла у них по бокам. Это был постоянный независимый гарнизон, в который входили солдаты, выбранные из каждой провинции со скрупулезной беспристрастностью, чтобы отслужить срок в два года. Они жили в наружных пристройках, в которых располагались казармы и гимнастический зал, где они спали и тренировались с безукоризненной дисциплинированностью.

Для солдата было величайшей честью поучаствовать в играх, которые проводились каждый год, и оказаться выбранным из лучших, чтобы служить здесь и поддерживать строгие законы Твердыни.

Дэмиен сказал:

— Никандрос служил здесь два года.

В пятнадцать лет он был так горд за достижения Никандроса; он обнял Никандроса и ощутил, что это значит — его самый близкий друг покидал его, чтобы служить бок о бок с лучшими воинами Акиэлоса. Вероятно, под этими словами в его голосе прозвучало что-то еще, что-то неосознанное.

— Ты завидовал.

— Мой отец сказал, что я должен учиться вести за собой, а не следовать.

— Он был прав, — сказал Лорен. — Ты король на твердыне королей.

Они прошли через ворота и начали подниматься по ступеням, ведущим по склону холма к мраморным колоннам, обозначавшим вход в зал. На каждой площадке на карауле стояли стражники в белых накидках.

Сотни королев и королей Акиэлоса были коронованы здесь, и процессии проходили тем же путем, каким теперь шли они: вверх по мраморным ступеням, которые тянулись от ворот и до самого входа в зал; сами ступени были стерты множеством поднимавшихся по ним ног.

Дэмиен ощутил торжественность этого места и его тихое величие. Он сказал:

— Первый Король Акиэлоса был коронован здесь и все последующие королевы и короли.

Они снова миновали стражников, когда прошли между колонн в длинный зал из белого мрамора. Мраморную галерею украшали резные фрески, и Лорен остановился перед одной из них, изображавшей женщину верхом на лошади.

— Это Кидиппа, она была Королевой до Эандроса. Она унаследовала престол от Короля Треуса и предотвратила гражданскую войну.

— А это?

— Это Тэсос. Он построил дворец в Айосе.

— Он похож на тебя, — очертания фигуры Тэсоса были вырезаны так, что он сжимал кусок каменной кладки над головой. Лорен потрогал его бицепс, затем потрогал бицепс Дэмиена. Дэмиен тихо выдохнул.

Был какой-то запретный трепет в том, чтобы идти здесь с Лореном — он привел Виирийского принца в сердце Акиэлоса. Его отец преградил бы Лорену путь сюда, не позволил бы подняться стройной фигуре, несравнимо маленькой в масштабе зала.

— Это Нектон, который нарушил закон Твердыни.

Нектон вытащил меч, чтобы защитить своего брата, Короля Тимона. Он был изображен на коленях с лезвием топора у своей шеи. Король Тимон был вынужден приговорить своего брата к смерти за то, что он сделал — настолько строги были древние законы Твердыни Королей.

— Это Тимон, его брат.

Они прошли их всех по порядку: Эрадна, Королева Шести, первая после Агатона управляла шестью провинциями и руководила шестью наместниками; Королева Агара, которая присоединила Истиму к королевству; Король Эандрос, который потерял Дельфу. Дэмиен ощутил мощь этих королей и королев как никогда не ощущал раньше — находясь здесь перед ними не как король, но как простой человек.

Дэмиен остановился перед одной из самых древних резных фресок, на которой единственное имя было грубо выбито в камне.

— Это Агатон, — сказал Дэмиен, — первый Король Акиэлоса. Родословная моего отца идет от Короля Эандроса, но по линии матери моя родословная идет от Агатона.

— У него крошится нос, — заметил Лорен.

— Он объединил королевство. — У моего отца были те же мечты. Дэмиен добавил: — Все, что я имею, перейдет ко мне от него.

Они дошли до конца галереи.

Стражники охраняли все необъятное пространство зала и внутреннюю комнату — единственное место в Акиэлосе, где принц мог преклонить колени и подняться королем.

— Так же, как все перейдет моему сыну, — сказал Дэмиен.

Они вошли и увидели фигуру, ожидающую их, облаченную в красное, и удобно устроившуюся на внушительном, вырезанном из дерева троне.

— Не совсем, — сказал Регент.

* * *

Каждый нерв натянулся перед опасностью. В мыслях Дэмиена метались слова — засада, обман; его глаза осматривали входы в поисках людей, в поисках толпы солдат, окружающей их. Но звон металла и топот ног так и не раздался. Только его сердце колотилось в тишине, и вокруг них с безразличными лицами стояли стражи Твердыни, и Регент поднялся с трона и направился к ним.