Восхождение Рэнсом-сити

Это КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ. В следующий раз я напишу уже из Рэнсом-сити.

Послесловие редактора

Вот и все, как говорится, конец истории.

Предположительно одна из копий четвертой части рукописи мистера Рэнсома, как и предыдущие, была адресована мне. Она так и не пришла мне по почте, и я нигде не смог найти ее следов. Вторая копия предназначалась президенту Республики Красной Долины Хобарту Четвертому. Несколько страниц из нее сохранились в публичной библиотеке Нью-Моргана. Остальное находится в частных коллекциях или было утеряно. После падения Хэрроу-Кросс письма мистера Рэнсома какое-то время вызывали большой интерес; некоторые, прослышав о них, надеялись отыскать там подсказки, чтобы воссоздать его оружие. Теперь этот интерес поутих, и мое хобби большей частью обошлось мне довольно дешево.

Третья копия была адресована барону Йермо, отцу Аделы. Она дошла по адресу и пережила все невзгоды, перенесенные баронством Йермо и Дельтами в годы, последовавшие за рассказом Рэнсома. Рукопись все еще была у барона в прошлом году, когда я нанес визит в его прогнивший, заросший плющом особняк. Я приехал на другой конец земель, чтобы расспросить барона о его дочери, но он был уже чрезвычайно стар, даже старше меня, и мало что смог мне рассказать, так как почти ничего не помнил. В самом доме почти не осталось следов Аделы. Несколько музыкальных инструментов, ржавые и заросшие травой механизмы неизвестного предназначения в окрестных полях – вот и все, что напоминало о талантливой девушке. Я не заметил следов гения, но у меня неискушенный взгляд. И все же экспедиция не была бесплодной – к своему величайшему удивлению, я обнаружил среди заплесневелых бумаг старого барона полный экземпляр четвертой части рукописи мистера Рэнсома. Барон был рад отдать его мне, так как не видел в нем никакой ценности.

Я никогда не видел пятой части рассказа и ничего не слышал о ней. Более того, кто угодно скажет вам, что Рэнсом-сити не существует и никогда не существовал. Достаточно взглянуть на карту.

* * *

Попрощавшись с бароном, я намеревался вернуться домой в Нью-Морган, чтобы не застать сезон дождей в Дельтах. В моем возрасте путешествовать не так-то легко, к тому же моего присутствия требовали некоторые дела. Радость от неожиданной находки настигла меня у речного причала – или это был дух юного мистера Рэнсома? Обменяв билет, я отправился на Запад, где встретился со множеством знакомых, которых уже не чаял увидеть на этом свете, и лицезрел по пути на Край Света много диковин – полагаю, в последний раз.

Я объездил все места, упоминавшиеся в автобиографии мистера Рэнсома. Восточный Конлан и Нью-Фоли сейчас являются частью одного города под названием Фоли. Кенаук превратился в оживленный маленький городок, где почти никто уже не помнит о визите мистера Рэнсома. Уайт-Рок исчез, осталось только озеро и деревья. В городе Мамонт по-прежнему есть мамонт, в чем можно убедиться по моим открыткам. Мелвилль, разумеется, процветает. Клементины больше нет. Город Домино, где Рэнсом ступил на борт злосчастной «Дамарис», был уничтожен в самом конце Великой войны вместе с ближайшим лагерем Линии и Локомотивом Источника. На его месте стоит монумент.

Западный Край Света уходит все дальше и дальше, и места, считавшиеся дикими во времена Рэнсома, сегодня вполне цивилизованны. Желая в последний раз увидеть край изведанного, я двигался дальше – дальше Мелвилля и перекрестка, где возникла и позднее ушла в небытие Клементина, дальше мест, во времена Рэнсома не имевших названий, а сегодня превратившихся в процветающие городки, аккуратные фермы и оживленные дороги. Я странствовал все лето. Хвала нашим счастливым звездам за то, что автомобили больше не принадлежат Линии, иначе мне бы это никогда не удалось.

Во всех этих местах я брал интервью у старожилов. То есть я называл это интервью; возможно, то были просто рассказы стариков, вспоминавших былые дни. Кое-кто помнил давно минувшие годы войны и Рэнсома, отправившегося на Запад со своей шайкой дезертиров, чудаков и негодяев. Никто не знал, что с ними стало. Большинство местных жителей соглашалось, что их было от силы человек двадцать – тридцать, а не больше сотни, как Рэнсом заявлял в своих письмах. У некоторых стариков сохранились копии писем и плакатов Рэнсома и его приглашения в Рэнсом-сити на засаленной и пожелтевшей бумаге, которые они с радостью отдавали мне за пару монет или щепотку табака.

Я встретил нескольких стариков, в дни безрассудной юности отправившихся на поиски Рэнсом-сити, но так его и не нашедших. Рэнсом-сити был лишь шуткой, мечтой скитальцев, раем в конце пути, где никто не работает и все живут просто так. И до него всегда оставалось еще чуть-чуть.