Восхождение тени

У Баррика было всего мгновение, чтобы выхватить из ножен меч, прежде чем первая крикса напала на него. Она вылетела из мгламповой тьмы, будто гонимая ветром, в развевающейся бледной хламиде, распахнув объятия ему навстречу. Принц рубанул – и лезвие прорвало полотно, оказавшееся не прочнее гнилого савана. Тон голоса криксы переменился, однако, хотя принц яростно наносил удар за ударом, жуткое пение не прекращалось. Он не мог причинить твари никакого вреда – меч не встречал на своём пути ничего, похожего на плоть. Да есть ли в Одиноких хоть что-нибудь помимо летающих тряпок? Они что, призраки?

Об этом страшно было даже думать. Шелкины хотя бы имели настоящие тела, из чего бы там они ни состояли – он мог рассечь их и сжечь. Но с криксами меч оказался бесполезен, а огня у него не было.

Снова и снова тварь налетала на юношу и уносилась прочь, её ритмичное пение сплеталось в сложную мелодию с другими, более тихими звуками – а где, интересно, подумал вдруг принц, вторая крикса? Баррик развернулся как раз в тот момент, когда второе чудовище, развевая лохмотьями, подкрадывалось сзади. У него в голове голос Шасо прикрикнул – так ясно, будто учитель стоял за плечом: «Не давай им пригвоздить тебя к месту! Двигайся!»

Пока он уклонялся от этой новой атаки, отчаянно стремясь не оказаться между двумя врагами, первая крикса внезапно выпустила нечто вроде хлыста, но сделанного будто из паутины или даже тумана. Когда тварь попыталась достать Баррика этой плетью, он отскочил, но конец ужалил его в икру обжигающим холодом.

Теперь обе криксы принялись кружить, стараясь вновь зажать юношу в клещи. Его же охватил ужас, с каждым мгновением становившийся всё сильнее: у второго чудовища тоже появился тот странный хлыст, твари снова запели громче, и в этот раз – со всё нарастающим триумфом. Почему он не видит ничего, кроме их глаз, похожих на пятна крови на бледных полотнах лиц? Не могут же они быть слеплены из воздуха – но что они такое?

Как будто в ответ на этот вопрос одна из крикс бросилась на него, и на мгновение её капюшон распахнулся, являя лик из кошмаров, мертвенно-белый, с багровыми синяками вокруг красных глаз и пустой дырой открытого рта – женское лицо, бесчеловечное и недоброе, маску, искажённую криком.

Этот жуткий миг чуть не стал роковым: Баррик застыл, оцепенев от ужаса, и тут же второе чудище зацепило его концом хлыста меж лопаток. Боль пронзила его, как молния, и принц упал на колени. Меч с лязгом отлетел в сторону, но Баррик не заметил, куда: агония ослепила его. Пока он отчаянно искал силы подняться, первая крикса скользнула к нему, замахиваясь своим оружием. Вместо того, чтобы попятиться ко второй, юноша рванулся вперёд и схватил нападавшую тварь там, где у неё должны были быть ноги. Но в том месте не оказалось ничего, вернее, почти ничего – под ладонями ощущались лохмотья да сырость, да ломкое хрупкое препятствие, будто мёрзлые веточки. По рукам принца мгновенно расползся холод, и на миг он почувствовал, как ледяная дрожь вползает в грудную клетку, стремясь обвить сердце; ничего другого не оставалось – он отдёрнул руки и откатился в сторону. Когда его пальцы сомкнулись на рукояти меча, твари метнулись к нему, чирикая, как вспугнутые сойки, песня сбилась, превратившись в череду щелчков и невнятного бормотания – может быть, слов.

Подвывая от ужаса и отвращения, Баррик принялся исступлённо рубить мечом, вынудив крикс немного отступить и освобождая себе место, чтобы подняться, однако колени так ослабли, что юноша едва держался на ногах, пошатываясь и судорожно хватая ртом воздух, не в силах даже удержать оружие в стойке. Положение создалось отчаянное, но принц был преисполнен решимости продать свою жизнь как можно дороже.

И вдруг, когда обе твари уже подступили к нему – кровавые зрачки сужены до размера булавочной головки, нечеловеческие пронзительные голоса полны холодного ликования – нечто чёрное вынырнуло из воздуха и ударило ближайшую криксу в спину. Баррик успел подумать, что, наверное, это Скарн прилетел на помощь, но когда чудовище, в которое попал чёрный комок, вдруг вытянулось в струну, испустив странный глухой вой, в котором смешались боль и удивление, принц увидел, как по плащу криксы бегут маленькие чёрные волны – язычки пламени.

Вторая крикса застыла в изумлении, как будто совершенно не ожидала, что кто-то станет им сопротивляться. Баррик прыгнул вперёд и схватил её обеими руками. Несмотря на кажущуюся хрупкость, существо боролось с неожиданной силой, но прежде чем оно освободилось, принц сумел отпихнуть тварь назад и ткнуть прямо в ухающую и паникующую напарницу. Мгновение – и тень огня побежала по её рукавам и капюшону.