Восковая персона

Жеребец Лизета, самого хозяина. Бурой шерсти. Носил героя в Полтавской баталии, был ранен. Хвост не более десяти вершков длиною, седло обыкновенной величины. Стремена железные, на полфута от земли.

Два пса - один кобель, другой сучка. Самого хозяина. Первый - датской породы, Тиран, шерсть бурая, шея белая. Вторая - Лента - аглицкой породы. Обыкновенный пес. Потом щенята: Пироис, Эоис, Аетон и Флегон.

А в подвале человеческие вещи: две головы, в склянках, в хлебном вине.

Первая называлась Вилим Иванович Монс, и хоть стояла на колу с месяц и снег и дождь ее обижали, но можно еще было распознать, что рот гордый и приятный, а брови печальны. А он такой и был, и даже в самой большой силе, когда со всех сторон были ему большие дачи, когда он с хозяйкой леживал, он всегда был печальный. Это сразу было можно по бровям признать.

Ах, что есть свет, и в свете, ах, все противное, Не могу жить, ни умерти, сердце тоскливое.

Может, он хозяйку и не любил? А только для больших дач и для будущей фортуны с нею лежал? И в это время сам ужасался своим газартом и ждал беды?

А вторая голова была Гамильтон - Марья Даниловна Хаментова. Та голова, на которой было столь ясно строение жилок, где какая жилка проходит, - что сам хозяин, на помосте, сперва эту голову поцеловал, потом объяснил тут же стоящим, как много жил проходит от головы к шее и обратно. И велел голову в хлебное вино и в куншткамору. А раньше с Марьей леживал. И она имела много нарядов, соболей, каталась в аглицкой карете.

А теперь за ними двумя ходил живой урод сверху и привык к ним. Но посетителям до времени их не показывали. Потому что хотя были ясны все жилки в головах, но это было домашнее дело, нельзя было каждому - и даже большим персонам - выказывать свою домашность.

А в малой комнате были еще птицы - белые, красные, голубые и желтые. Сама голубая, хвост черный, клюв белый. Кто ее такую поймал?

3

Указ о монстрах или уродах. Чтобы в каждом городе приносили или приводили к коменданту всех человечьих, скотских, звериных и птичьих уродов. Обещан платеж, по смотрении. Но мало приводили. Драгунская вдова принесла двух младенцев, у каждого по две головы, а спинами срослись. Сделан ли платеж малый или что другое, - но в таком великом государстве более уродов не оказывалось.

И тогда генерал-прокурор, господин Ягужинский, присоветовал ввести на уродов тарифу, чтоб платеж был справедливый. Плата такая: за человечьего урода по 10 рублей, за скотского и звериного по 5, за птичьего по 3. Это за мертвых.

А за живых - за человечьего по сту рублей, за скотского и звериного по 15, за птичьего урода по 7. Чтоб не слушали нашептов, что уроды от ведовства и от порчи. Чтоб доставляли в куншткамору. Для науки. Если же кто будет обличен в недоставлении - с того штраф вдесятеро против платежа. А если урод умрет, класть его в спирты. Нет спиртов - класть в двойное вино, а то и в простое и затянуть говяжьим пузырем. Чтоб не портился.

4

Многие стали косо смотреть: нет ли где монстра или урода? Потому что за человечьего урода платили по сту рублей. Стали косо смотреть друг на друга. Особенно смотрели коменданты и губернаторы.

Встречались монстры. Князь Козловский прислал барашка, восемь ног; другого барашка, три глаза, шесть ног. Он ехал по дороге, видит - пасется баран, а у него ног не то шесть, не то осмь, в глазах рябит. Думал, что от водки, и проехал мимо - потом велел имать; привели барана - осмь ног. Приказано искать хозяина. Пошли в дом; там не найдено никого - хозяин в нетях и скорей всего схоронился в овсы. Велено барана взять. Получено благоволение и 30 рублей денег. Тогда узнал про это уфимский комендант Бахметьев и высмотрел такого теленка, у которого были две монструозные ноги. Но за эти ноги дано 10 рублей. Нежинский комендант прислал человечьего урода: один младенец, глаза под носом, уши под шеей, а сам нос невесть где. Тогда пушкарская вдова из Москвы, с Тверской улицы, представила младенца, у которого рыбий хвост. А губернатор, князь Козловский, все смотрел, нет ли человечьего монстра, потому что 100 рублей и 15 рублей - оказывало большую разницу. Но не было. Тогда послал двух собачек. Собачки были обыкновенные, но дело в том, что они родились от девки шестидесяти лет. И хотел получить 200 рублей, как за человечьих уродов. Все-таки дано 20, потому что собачки были не скоты и даже не уроды. И он дал наказ всем комендантам - смотреть востро, и тогда получат часть. И послана в куншткамору свинья с человеческим лицом - если смотреть сбоку, чело у нее, у свиньи, похоже на людское. Человеческий фронт. Но одним это казалось, а другим нет. Дано 10 рублей.

Живых уродов было трое: Яков, Фома и Степан. Фома и Степан были редкие монстры, но дураки. Они были двупалые: на руках и на ногах у них было всего по два пальца, как клешни. Но обходились и двумя. Если им подавали руку и говорили: