Восковые свидетели молчат

Когда хлопнула входная дверь, я как раз примеривался к луже носком нечищеного с утра башмака. Вошла Изольда с большой серой крысой на плече. Понятно, зачем она ездила домой: в новый офис ей нужно было пустить крысу, как другие запускают кошек. Свою хвостатую любимицу мамаша назвала Офелией и предпочитала её общество подружкам-сплетницам. В тот раз крыса очень обрадовалась новому развлечению – прогулка по просторному неизведанному офису казалась очень увлекательной. Однако долго наблюдать за крысой я не собирался – вспомнил о незакрытой двери и спросил:

– Госпожа начальница, а почему это твои работяги оставили офис открытым? У нас тут есть, что украсть случайным жуликам.

– Просто я забыла оставить им ключ. День начался так беспокойно, что я…

Тут она резво бросилась к шкафу у входа, видимо, заметив что-то любопытное. Я проследил за её взглядом и понял, что обсуждать открытую дверь нам больше не придётся: несчастная Офелия ухитрилась влезть в клеевую лужу сразу всеми четырьмя лапками.

Как уж супер-средство действует при соединении дерева с металлом, не знаю, но серая Офелия прилипла прочно и теперь отчаянно визжала, призывая хозяйку на помощь.

Изольда так энергично взялась за освобождение Офелькиных лап, что крепко врезалась плечом в дверцу шкафа. Тяжёлая створка распахнулась, из-за неё в тот же миг вывалилось тело, – да прямо в ту же клеевую лужу. Тут уж Офелия с перепугу рванулась и выдрала лапы из стремительно застывающей массы. Зато теперь там прочно застряла неожиданно появившаяся неподвижная женская фигура в лёгком коротком платье.

– Опять чучело подкинули! – возмутилась Изольда, ласково гладя по спине крысу, повисшую теперь на красивом воротнике платья хозяйки. – И что-то я не знаю такой певицы, хотя и стараюсь быть в курсе музыкальной жизни. Ты такую не видел раньше?

При ближайшем рассмотрении лицо женщины показалось мне смутно знакомым, и я неуверенно сказал:

– Кажется, видел… не помню только где.

Подумал ещё немного, наклонился и отодвинул волосы с лица – сразу два жутких открытия были результатом этого невинного, казалось, действия. Женщина была не фигурой из пластика и воска, а настоящим трупом, холодным и тяжёлым, намертво приставшим к разлитому клею. И лицо мне знакомо: только вчера я видел её в зале «Селфи со звёздами». Кассирша назвала девушку Ниночкой, а я хотел с нею познакомиться, но не успел догнать. Лицо было красиво, поэтому мне и запомнилось. Вот только яркий вечерний макияж девушку чуть портил, впрочем, после смерти каждый имел право подурнеть.

– Ну и что ты так долго разглядываешь? Видел раньше или нет?! – выкрикнула нервно Изольда, потеряв терпение.

– Видел, в восковом салоне. И звали её вроде Ниной. Так её кассирша окликнула.

В приёмной детективного офиса надолго воцарилась тишина. Даже Офелия на груди у Изольды повизгивала еле слышно.

Глава шестая. Изольда начинает расследование

Наконец я оторвал взгляд от распростёртой на нашем полу девушки и уставился на хозяйку агентства. Изольда выглядела жутко: волосы всклокочены, по лицу размазалась тушь, ярко-красная помада растеклась вокруг рта. Все утренние усилия по наведению красоты пошли насмарку. На плече у горе-детективши сидела перепуганная Офелия, намертво вцепившись грязными клейкими лапами в белоснежный кружевной воротничок. Некоторое время в недоделанном ещё детективном офисе безраздельно царила мёртвая тишина, подобающая сцене, только что покинутой старухой Смертью.

Однако недолго я предавался размышлениям о бренности бытия: трагический покой был внезапно и грубо нарушен резким голосом моей родительницы. Я вздрогнул, качнулась новенькая занавесь в оконном проёме, звякнули стаканы на столе.

– …! …, …?! Какая сволочь?! …, …! В моём офисе! – выразила Изольда своё отношение к событию. (Фраза сокращена по цензурным соображениям – прим. авт.) При случае она умела высказаться со вкусом. Мой покойный отец был человеком интеллигентным и против такой ядрёной лексики обычно возражал.

– Да это же самое настоящее убийство! Не сама же она померла? А если самостоятельно пришла в такое мерзкое состояние, то как попала в шкаф? – вопила новоявленная сыщица, изливая в пространство удивление от случившегося эксидента. От резких звуков несчастная крыса свалилась с плеча, но на пол не упала – одна лапка запуталась в кружевах, и теперь Офелия висела на груди хозяйки, вереща и дрыгая тремя свободными конечностями. Изольда, наконец, обратила внимание на свою любимицу и попыталась отцепить её от костюма, ласково приговаривая:

– Испугалась, девочка моя, лапочка хвостатая.