Воскресенье. Книга вторая

– Они подождут, охранники. Свидетели твои ломаного гроша не стоят. Зэчка да ее хахаль, с которым у них любовь была когда–то. И еще это, Сухов, мать его, – махнул рукой мужчина, – это же сплошная антисоветчина. Штамп ставить негде.

– Подожди, как зэчка? – Нахмурившись, спросила Круглова.

– А так. Сидела она и довольно долго, – объяснил Давыдов, – давай в дом, мы тебя ждем. И не дури, – постучал он по кобуре на поясе.

Оглянувшись, Женя тяжело вздохнула и вошла в дом.

***

Отец сидел на табуретке за столом, аккуратно устроив велюровую шляпу рядом с Жениным головным убором. Он заметно похудел с их последнего разговора, да и сейчас заметно нервничал, то и дело, вытирая руки белым платочком из нагрудного кармана светло–серого пиджака.

–Здравствуй, папа.

– Женя! – Вскочил отец и обнял дочь. – Переживал, уж думал приехал, а никто не встречает. Вот, спасибо, товарищ полковник приехал, забрал, привез. Ну, нельзя же так, отец прибыл за столько километров, а ты…

– Папа, я очень устала, ты чай будешь?– Раздраженно спросила Женя, поднимая голову.

– Да, очень хотелось бы, – строго сказал отец, снимая пиджак и вешая его на крючок у входа, – мне Вячеслав Анатольевич все рассказал, что ты адаптировалась, служишь хорошо. Мы с мамой тобой очень гордимся. – Присел на табурет отец, взглянув на улицу сквозь бежевые занавески.