Воскресенье. Книга вторая

– Конечно, – вздохнула Рузиля, потрепав косички, – дура я, наверное, сидела бы сейчас дома: в тепле, с сестрами, мужем, эх, – еще раз отчаянно вздохнула она, – только это неправильно же, да?

– Почему же?

– Вот смотрите, – повернулась к Лене Рузиля, – я же комсомолка, должна учиться, а в 20 лет замуж выходить, чему я детей своих научу? Вы хотите есть, Лена? – Неожиданно спросила она.

– Я… – удивленно округлила глаза Лена, – хочу.

– Сейчас, – Рузиля метнулась к куче, где лежали вещи, и вернулась с ароматно пахнущим свертком и черной, кожаной курткой, которую накинула на плечи Лене, – у реки холодно. Вы ешьте, ешьте. Это балеш, я сама делала.

– Господи, как же вкусно, – с набитым ртом оценила Лена, – я криворукая, совсем готовить не умею.

– А, хотите, я вас научу?

– Хочу.

– Хорошо, – радостно закивала Рузиля, Лена слушала ее и улыбалась, глядя в солнечное, круглое лицо татарской девушки, с большими, темными глазами, светившимися огнем и любопытством.

– Ну, вот, а мама говорит замуж надо, замуж надо, а я ей нет, сначала буду учиться, правильно же?

– Ну, да.

– Извините, – поджала губы Рузиля и опустив голову, почесала нос, – я много говорю, просто мне совсем не с кем. Утром на работу, вечером прихожу, вяжу. Сижу, вяжу, – хихикнула она.

– А как же Камиль? – Улыбнулась Лена, склонив голову набок.

– Нет, вы что, он же, уф!

– Ха–ха, какая же вы прелесть! – Рассмеялась Лена, в сердцах обняв девушку.

– Так, дамы, в общем, спим здесь, – подошел к ним Арвид и присел на корточки, – в 6 утра приедет Валдис, кого надо отвезет в Ригу. Договорились?

– Да, – кивнула Лена.

– Смотри, мне в 8 надо на работу. Нет, оставьте, – сказала Рузиля, когда Лена протянула куртку, – у меня кровь горячая, быстрее закипает. Спокойной ночи, Лена.

– Спокойной ночи, Рузиля.

***

С восходом солнца «полуторка» выехала к Риге. Валдис, невысокий брюнет лет 25, проверив сохранность «груза», повел автомобиль к городу.

Лена спросонья видела лишь чистое предрассветное небо – такое голубое, будто на рисунке неизвестного художника. Рядом, склонив голову ей на плечо, тихо дремала Рузиля.

Счастливо вздохнув, Лена сладко чмокнула и закрыла глаза, под убаюкивающий гул подскакивающей на кочках «полуторки».

***

– Ну, заходите, если что–то нужно будет, – сказала уже у порога дома Рузиля.

– И вы заходите, – улыбнулась Лена, обнимая девушку, – просто так заходите. Поболтаем, посплетничаем.

– Нет, лучше вы, я, это, – опустила голову и поджала губы Рузиля, – стесняюсь! – Рассмеялась она. – Может чаю? У меня булочки есть.

– Нет, нет, вам на работу, давайте в другой раз, – ответила Лена, уже поворачиваясь в свою сторону, – рада была с вами познакомиться, Рузиля.

– И я, Лена. Заходите. У меня чай вкусный и книг много интересных.

Лена вдруг замерла на месте.

– Это чего…? – Тихо спросила она.

– Где?

Лена молча кивнула. Ноги замерли, она практически их не чувствовала.

На город, зловеще жужжа, неслось огромное полчище самолетов: их было так много, что они перекрыли горизонт. Железные птицы летели так близко, что Лена уже различала на серых бортах эмблему свастики.

Еще секунду девушки стояли, замерев в нескрываемом ужасе.

–Ложись!!! – Взревела Рузиля, оттолкнув Лену, когда в сантиметре от них прошел фонтанчик пуль, пущенных с самолетов. На город упали первые бомбы, прервав утреннюю тишину.

–Ааа!!! – Закричала Лена, оказавшись посреди улицы. Мимо, одна за другой, скакали автоматные очереди с воздуха – она подняла голову, а они все летели и летели, превращая здания города в труху.

– Лена!!! – Закричала Рузиля, выглядывая из-за угла. – Сюда беги!!! Беги сюда, дура!!! Давай!!!

Но Лена не слышала ее – схватившись за голову, она металась от пуль, истошно крича, пока Рузиля не выскочила на улицу. Под свист выстрелов комсорг схватила девушку в охапку и уволокла за угол.

– Господи, что же это…? – Прошептала Лена пересохшим ртом и, подняв голову, испуганно посмотрела на Рузилю.

– Это война, – спокойно ответила татарка, прикрывая ей глаза.

***

Не помня себя, не замечая ничего вокруг, Лена бежала к дому. Спотыкаясь, падая, вставая, не отряхиваясь от грязи, и снова неслась без оглядки. В глазах застыл ужас, а по щекам катились слезы. Лена не видела людей, которые пережили ту же самую, первую бомбежку, и не знали, боялись подумать, что самолеты еще вернуться, чтобы превратить великолепную Ригу в груду камней.

«Это война…»

Нет, этого не может быть, она, она не готова, она не хочет воевать, ей 20, а Рузиле и другим нет еще и 20, какая тут война…? Она.… Не должна умирать так рано. Так неправильно, черт возьми! Нет, это не война. Не допустят наши врага на свою землю. Нет, нет. Обычное недоразумение.

***

Распахнув дверь, Лена ворвалась в комнату и, схватив чемодан, принялась укладывать в него вещи. Домой хоть пешком, как можно быстрее от этого кошмара.

– Лена, что вы делаете?! – Забежала в комнату Рузиля и вырвала чемодан из рук Лены. – Здесь опасно, нам нужно в подвал!

– Домой, домой, мне нужно домой, – бормотала Лена, возвращая себе чемодан, – я еду в Ленинград.