Воскрешение из мертвых (илл. Л. Гольдберга) 1974г.

— Зря к окну жмешься, — хрипло смеется он. — Теперь уж все! Теперь наша песенка спета — окружен этот дом, а может, и весь квартал мильтонами. Я, однако, успею с тобой сам рассчитаться!…

Но, прежде чем Каюров успевает вскинуть двустволку, Грачев выхватывает из кармана пистолет. И наверное, так и ушел бы Туз на тот свет, не успев расправиться с Грачевым, если бы Анатолий не следил за каждым движением Павла. Ему теперь окончательно ясно, кто тут кто. Нужно только не дать настоящему боссу вывести из игры подставную фигуру, на которую можно было бы потом свалить всю основную вину. И хотя Грачев успевает выхватить пистолет, Ямщиков ребром ладони сильно бьет его по локтевому сгибу. Кольт грохается на пол…

Каюров тем временем вскидывает двустволку и нажимает на спусковые крючки. Заряд дроби летит, однако, не в Ямщикова и Грачева, а в потолок, а сам Туз оказывается опрокинутым назад и крепко прижатым к полу могучим телом Дионисия Десницына.

Пока не сразу пришедший в себя от грохота выстрелов Анатолий собирается броситься на помощь Десницыну, у окна уже появляются оперативные работники милиции. В комнате вспыхивает свет. Над поверженным Каюровым торопливо склоняется старший лейтенант Крамов, привычным движением рук ощупывая карманы бандита.

— Ну вот и опять мы с вами встретились, — обращается к Грачеву Грунина, прибывшая в Благов несколько часов назад. — Послушайтесь-ка теперь и вы моего совета: смягчите свою вину чистосердечным признанием о ваших с Каюровым замыслах.

— Я все расскажу, гражданин старший инспектор, — часто кивает головой Грачев. — Все, что мне известно…

— Вот и отлично, — безо всякого злорадства заключает Грунина. — Слушаю вас.

— Ведите нас на местный завод имени Первого мая, гражданин старший инспектор, и я вам покажу тех, кого знаю, с кем меня Туз… с кем Каюров меня познакомил.

— Ну а вы, гражданин Каюров, не собираетесь нам помочь?

— Вам эта сволочь, — кивает Каюров на Грачева, — и без меня обо всем расскажет.

— Ему и не нужно ничего рассказывать, — прерывает его Грунина. — Нам и без того многое известно. Нужно только, чтобы вы пошли на тот завод, как условились, и встретились там с его директором Левчуком и мастером Ломовым.

— Нет, это уж вы как-нибудь без меня, — упрямо мотает головой Каюров.

Когда его уводят, Грачев, уже успевший взять себя в руки, спокойно говорит:

— Он тут перед Анатолием… извините, перед гражданином Ямщиковым невинную овечку хотел было изобразить. Не он будто бы инициатор, а я… Вам, надеюсь, каторжная биография его известна? Разве ж такой гангстер позволил бы, чтобы я им верховодил? И вот ведь что еще замыслил: застрелить меня, чтобы я защититься не смог.

— Но и вы тоже чуть было не отправили его на тот свет, — замечает Грунина. — И отчего бы не предположить, что с такой же целью?

— Я-то его в порядке самообороны…

— Ну ладно, — останавливает его Грунина. — Потом в этом разберемся. Скажите лучше, как мы теперь без него на завод пойдем? Если не вы главный инициатор, то доверятся ли вам Левчук с Ломовым? Не насторожит их отсутствие Каюрова?

— Не должно. Они знают, что Каюров привык в тени держаться. Потому он и познакомил меня с Левчуком и Ломовым, чтобы я эту операцию без него смог провести.

— С Ямщиковым они знакомы?

— Нет пока, но знают о нем все, что нужно, и, если мы придем с ним без Каюрова, это не должно вызвать подозрений.

— Во сколько условились?

— В пять утра.

— Дмитрий Иванович, — зовет Грунина кого-то из сотрудников местной милиции, — схема завода имени Первого мая у вас с собой? Расстелите-ка ее на этом вот столе. А вы запоминайте размещение цехов, — кивает Грунина Ямщикову и Грачеву.

Всмотревшись в схему, она указывает пальцем на инструментальный цех.

— Скорее всего, вот тут вам придется работать.

— Это не обязательно, гражданин старший инспектор, — замечает Грачев. — Сначала я и сам думал, что будем какие-нибудь штампы мастерить, но, кажется, нужные штампы у них уже есть.

— Какие основания для такого вывода?

— В последнее время Каюров стал проявлять интерес главным образом к прессам. Просил даже узнать, знаком ли Ямщиков с их устройством.

— Грачев действительно заводил со мной разговор о штамповальных прессах, — подтверждает Ямщиков.

— Так что, скорее всего, — продолжает Грачев, — нам с Анатолием придется приспосабливать уже готовые штампы к местным прессам. Возможно также, что при этом в штампах нужно будет кое-что видоизменить. Форму матриц или пуансонов, например.

— Что же они, не могли разве своих слесарей к этому привлечь?

— Не хотели, наверное, лишних людей в свой тайный промысел посвящать. Но, скорее всего, не решались на них положиться. А может быть, их слесарям не под силу такая работа. Зачем бы тогда Каюрову мастер такого высокого класса, как Ямщиков, понадобился? А штампы они могли и спереть на каком-нибудь заводе. Или, может быть…

— Ну ладно, — останавливает Грачева Грунина. — Все это выяснится по ходу дела — Левчуку и Ломову придется ведь посвятить вас в свои замыслы.

— А сигнал какой-нибудь нужно будет вам подать? — спрашивает Анатолий.