Воскрешение из мертвых

— Если вам это неизвестно, то я могу сообщить, что он не ведет исследований оборонного, как у вас говорят, значения,- продолжает Диббль.- Он не изобретает ни новых бомб, ни лучей смерти, ни прочего смертоносного оружия. Ведет тихую, скромную научную работу, не имеющую пока практического значения. Дело, однако, в том, что мы тоже ведем такую же работу и нам небезынтересно знать, чего достиг этот профессор.

— А разве он не публикует своих работ?- интересуется Корнелий.

— Пока не публикует. К тому же информация об этих работах нам очень важна именно до того момента, когда он решит их опубликовать.

— Понимаю,- усмехается Корнелий.- Это нужно для закрепления вашего приоритета?

— Ну, не совсем так… Весьма возможно, что мы вообще настолько опередили Кречетова, что…

— Это тоже понятно. Только и вы учтите, что это не контрабандная торговля предметами культа. Это идет уже по другой статье уголовного кодекса.

— Да, конечно, это я понимаю. И это будет учтено при вознаграждении.

Корнелий молча переглядывается с Лаврентьевым, потом заявляет:

— Предложение ваше слишком серьезно, мистер Диббль. Дайте нам подумать.

— Хорошо, но не позже чем завтра я жду окончательного ответа.

15

Как только Телушкин с Лаврентьевым выходят на улицу, Корнелий предлагает:

— Едем ко мне. Там все обсудим, а пока ни слова.

Но и у себя дома Корнелий долго не начинает разговора. Лишь после второй рюмки коньяка глава корпорации подпольных бизнесменов мрачно произносит:

— Прокрутил я все варианты на этой вот вычислительной машине,- хлопает он себя по лбу,- получается, что можем влипнуть в очень неприятную историю.

— Ты думаешь, что пахнет государственной изменой?

— Изменой не изменой, а все-таки…

— Так на кой нам черт тогда это дело!-простодушно восклицает Лаврентьев.- Откажемся, и все!…

— Нет, уж теперь поздно отказываться. Теперь мы у них в руках. «Боги» нас подведут. «Боги», которых мы так дешево продали этому заокеанскому дельцу.

— Так черт с ними, с этими «богами»!-ругается слегка захмелевший после третьей рюмки Лаврентьев.- Признаемся КГБ, что «боги» — наших рук дело, их мы действительно продали, а Родиной не торгуем. Ты же сам говорил…

— Ну, что ты лопочешь!…- досадливо машет на него рукой Корнелий.- Копнут ведь глубже. Вот и выяснится, каким образом отца Никанора надули, да и прежний бизнес с иностранцами всплывет на поверхность. Если бы в этом деле были только мы с тобой замешаны, а то еще и Вадим с Колокольчиковым. Один, как ты сам знаешь, дурак, а другой — трус. На первом же допросе все расскажут. В общем, повторяю: мы у них в руках!

— Да почему у них? Кого ты имеешь еще в виду?

— Диббля и Каина.

— А Каин разве с ним заодно?-удивляется Лаврентьев.- Разве он не только посредник?

— Он сволочь, каких мало!-плюется Корнелий.- И как это я так опростоволосился? Ведь знал же, что рано или поздно продаст. Еще когда он только стал проявлять интерес к племяннице профессора Кречетова, я сразу же подумал — неспроста!

— А ты полагаешь, что Кречетов все-таки какой-нибудь атомщик или ракетчик?-невольно шепотом спрашивает Лаврентьев.

— Ну, это едва ли. Насколько я разбираюсь в науке, он, кажется, специалист по элементарным частицам.

— Так ведь это тоже атомная физика?

— Не всякая атомная физика связана с атомной бомбой. Но за границей теперь вообще нашими учеными интересуются. Всех направлений. Если уж они у себя экономическим и научным шпионажем занимаются, то у нас и подавно. И Каин это хорошо знает. Не первый год с иностранцами имеет дело. Я даже думаю, что покупку у нас «богов» он сам придумал, чтобы дать возможность Дибблю держать нас в руках.

А когда доморощенные бизнесмены выпивают еще по рюмке, заметно успокоившийся Корнелий неожиданно решает:

— Но с другой стороны — тут только и может начаться настоящий бизнес! На «богах» мы как нищие на паперти зарабатываем, а на ученых можно сколотить солидный капиталец.

— Так ты, значит?…

— Что же еще остается? Я убежденный атеист, и мне за «богов» нет никакого желания отбывать наказание. А без риска в нашем деле все равно не обойтись. И потом, чем больше риск, тем больше и приз.

На другой день они снова собираются у Каина. Джордж Диббль сдержанно хвалит их за мудрое решение. Потом начинает объяснять их новую задачу.

— Мне известно, что вы смыслите кое-что в науке, мистер Телушкин…

— Мистер Телушкин плохо звучит по-русски,- перебивает его глава корпорации подпольных бизнесменов.- Называйте меня лучше Корнелием.

Диббль пропускает мимо ушей просьбу Корнелия и повторяет, слегка повысив голос:

— Так вот, мистер Телушкин, мне известно, что вы кое-что смыслите в науке.

— Он у нас почти кандидат наук,- набивает цену своему партнеру Каин.

— Это правда, мистер Телушкин?

— Да, мистер Диббль, ибо я числился одно время в аспирантуре, не имея законченного высшего образования,- усмехается Корнелий.

— Это тоже хорошо… Это свидетельствует о вашей… Как это будет по-русски? Пройдошливости, да? Нам нужны такие ловкачи. О физике вы имеете какое-нибудь представление?

— Да, некоторое.

— Я имею в виду физику атомного ядра, мистер Корнелий.