Воскрешение Лазаря

Кауров был в сером костюме. При галстуке. В руке — манерная кожаная барсетка. Роста он был примерно такого же, как сам Рогачев. Не худой и не плотный — обыкновенный. Узкое лицо, соломенный цвет волос — не казак, а обычный русак. Нет, Лазарь, по словам отца, был совсем не таким — черноволосым, лохматым, подлым злодеем. Рогачев даже разочарование испытал. Кауров показался ему типичным городским чмом. Даже обидно было сводить с таким счеты заместо бандита Лазорьки. Впрочем, внешность бывает обманчива. Серега надеялся, что, узнав поближе Каурова, еще сумеет того возненавидеть.

Как показала последующая слежка, распорядок дня у объекта был незамысловат и однообразен. К 9 часам он приезжал в офис. К 19 возвращался домой.

По субботам вместе с женой и маленьким сыном посещал какой-нибудь ресторан в центре города. По воскресеньям семейство на машине отправлялось закупать продукты в финский супермаркет. Вот и все времяпровождение. На взгляд Рогачева, довольно убогое.

Маргел поставил на телефонный провод квартиры Каурова «жучка», который периодически снимали и прослушивали. Почти все телефонные разговоры, в том числе и по выходным, объект вел о работе — и как только его не тошнило от всех этих рекламоносителей, пиар-агентств, фокус-групп? По будням в дневное время по телефону разговаривала жена Каурова — Полина, очень красивая женщина. Она гораздо больше заинтересовала Серегу. Обычно Полина болтала с подругами, но, кроме них, ей названивал какой-то Захар. Он признавался Полине в любви, просил о встрече. Как понял Серега, у этого Захара некоторое время назад, когда Полина находилась в ссоре с законным супругом, был с нею секс. Но, возможно, только однажды, а потом отношения прекратились. И теперь бывший любовник пытался возобновить связь. А жена Каурова от его предложений отказывалась. Но делала это тактично, терпеливо выслушивая излияния и признания. Из чего Рогачев сделал вывод, что Полина давно, вероятно, еще с института, с этим Захаром дружна.

Женщины, не изменявшие мужьям, хоть редко, но встречаются, а вот женщин, изменивших мужьям лишь однажды, в природе не существует, — Рогачев верил в незыблемость этого правила. Выходит, он знал теперь про Полину не только то, чего не знал о ней муж, но и то, что она, возможно, еще сама про себя не знала. Ему казалось, что это тайное знание дает ему власть над женой Каурова. И был не против этой властью воспользоваться. Для остроты ощущений Рогачев даже решил завязать с Полиной разговор.