Воскрешение майя

Серый — цвет смерти. Пустынное плато, по которому Доминика и ее спутница шагали уже несколько часов, было серым. Пепельно-серая поверхность его была разрезана глубокими трещинами, откуда постоянно вылезали огромные серые жуки. Красновато-серые облака дыма поднимались от далеких погребальных костров, наполняя воздух адской вонью. Грязно-серые скалы напоминали куски застывшей магмы.

Красным был цвет жары. Серебристо-розовый горизонт в просвете между скалами казался крышей подземного мира. Оранжево-красный свет янтарных вкраплений напоминал звезды.

Красный не был цветом крови. Кровь в этом забытом богом мире была синей из-за большого количества углерода в воздухе, а в сумерках к ее цвету добавлялись оттенки розового и фиолетового.

Фиолетовый оттенок Доминика видела каждый раз, когда закрывала глаза. Фиолетовой была тупая, тянущая, сводящая с ума боль, которая изнутри давила на глазные яблоки. Фиолетовой была боль и в стертых ногах. И в пояснице, ноющей от преждевременно начавшихся месячных. И в измученных нервах.

Но хуже боли, хуже зловещих цветов подмирья, хуже всего прочего был страх, который лишал разума. Страх и осознание того, что ее сыну угрожает смертельная опасность.

Они достигли подножья горы. Доминика смотрела на крутой склон, но не видела ничего, кроме фиолетовой пелены.

Спасенная мутантка указала ей направление, затем начала подъем.

Доминика последовала за ней, опираясь на меч, как на посох.

Джейк сильный. С ним все будет в порядке. Если бы они собирались его убить, они бы сделали это еще там, на берегу.

Мысли понеслись ко второму сыну.

Что ж, хоть Мэнни в безопасности.

А потом она замерла. Осознание реальности ударило ее с силой грузовика. По щекам покатились слезы. Мэнни не в безопасности, Мэнни мертв! Он умер в этой адовой дыре миллионы лет назад, а вместе с ним и все человечество.

Прислонившись к валуну, она рыдала, не в силах остановиться.

Ее спутница остановилась. Спустилась к ней, взяла за руку, тихонько сжала.

Сохраняй… веру.

Телепатические способности женщины были совсем слабыми, но эти слова, набрав силу, громом отдались в мозгу Доминики.

Да, брошена, в отчаянии, но не одинока. Жив Джейкоб, и, скорей всего, жив Мик.

А теперь появилась подруга.

Если придется умирать, сделай это в бою. И забери с собой суку Лилит!

Доминика выпрямилась.

Женщины обнялись, а затем продолжили свой путь.

* * *

Они достигли плато и остановились.

Впереди зияла огромная расщелина, дно которой терялось во тьме. Даже в самой узкой точке ее ширина превышала десять метров.

— Если мы не можем обойти эту пропасть, какого черта нам делать теперь? — пожала плечами Доминика.

Женщина указала на узкую перемычку, соединяющую край плато и горный склон.

— Эта планочка? Она слишком узка, чтобы по ней можно было пройти.

Женщина помахала руками, показывая, что они не будут идти по перемычке, а повиснут на ней и преодолеют, цепляясь руками.

Доминику пробрал холодный пот, термостат костюма включился, остужая тело.

— Это самоубийство. Мы никогда… Ладно, я помню, нужно не терять веру.

Женщина подвела ее к краю. Жестами показала, что вниз смотреть не нужно.

Потом легла на живот, перегнулась через край пропасти, схватилась за перемычку и повисла на руках.

Доминика нервно прикусила загубник регулятора. Помочилась в очистительную систему костюма, ожидая момента, когда ее спутница проберется чуть дальше, потом опустилась на колени.

Просто сделай это. Есть и худшие способы умереть.

Заткнись! Ты не умрешь, ты доберешься до места и найдешь свою семью. А теперь бери задницу и тащи через край.

Она осторожно опустилась, мышцы на руках дрожали, ботинки старались нащупать несуществующую опору. Перехват за перехватом, ладонь за ладонью, и вот ее путь через бездну наконец-то начат…

Напрягая запястья, болтая ногами, она поняла, что добилась определенного прогресса. Правая рука, левая рука… правая рука, левая рука…

Она игнорировала жгучую боль в перенапряженных запястьях, продолжая повторять свою мантру.

Правая рука, левая рука… правая рука, левая рука… и еще пять метров. Правая рука, левая рука… не так уж страшно. Нырять в ценот с Миком — вот это было страшно.

Она замерла, заметив, что ее компаньонка остановилась.

Расширенные от ужаса глаза женщины уставились в искусственное небо, словно кто-то привиделся ей там, за серо-красными клубами дыма…