Воскрешение на Ресуррекшн-роу

— Только не надо меня оскорблять, мистер Питт! Я свое дело знаю. Я бы не смог продать ни одной картины Джонса, даже если бы давал в придачу к ней целую курицу! Люди, которые покупают у меня что-нибудь, держат эту вещь какое-то время, а когда ее перестают искать, перепродают какому-нибудь коллекционеру, которого не интересует, откуда взялась эта вещь. Ни одному коллекционеру не нужен Джонс. Вы спрашиваете, почему за его картины платят такие деньги? Может быть, из тщеславия… Я никогда не понимал знатных господ, да и бесполезно пытаться понять. Они из другого теста, чем, скажем, вы или я. Кто их знает, почему они так поступают? И вот что я вам скажу: картины Джонса никогда не переходят из рук в руки. Никто их не продает, потому что никто не покупает. А ведь существует такое правило: если вещь стоящая, то где-нибудь, когда-нибудь, кто-нибудь ее продаст!

— Спасибо, Лягушонок.

— Это все?

— Да, спасибо, все.

— Это вам поможет?

— Понятия не имею. Но все равно хорошо, что я узнал все это.

Когда Питт вернулся в полицейский участок, его приветствовал сержант — тот самый, который раньше регулярно встречал его новостями о все новых трупах. У Томаса душа ушла в пятки, когда он увидел, что лицо этого несносного человека снова покраснело от волнения.

— Что случилось? — резко спросил он.

— Та фотопластинка, сэр, из дома мертвого художника…

— Что с ней такое?

— Вы послали ее проявить, сэр. — Сержант чуть не заикался от волнения.

— Естественно… — Внезапно у Питта появилась надежда. — Что на ней было? Говорите же, не стойте столбом!

— Картинка, сэр, — голая женщина, совсем голая, как младенец. Но уж никак не похожа на младенца, если вы понимаете, сэр, что я имею в виду.

— Где фотография? — спросил Томас в нетерпении. — Что вы с ней сделали?

— Она у вас в кабинете, сэр, в коричневом запечатанном конверте.

Питт прошел мимо него и захлопнул дверь. Трясущимися руками он взял конверт и надорвал его. На фотографии действительно была совершенно голая женщина, в элегантной, но в высшей степени эротической позе. Лицо вышло с большой четкостью. Он никогда ее не видел — ни в жизни, ни на холсте. Эта женщина была ему совершенно незнакома.

— Черт возьми! — выругался Томас в ярости. — Тысяча чертей!

Весь следующий день Питт пытался установить, что за женщина запечатлена на фотографии. Если это была особа с положением в обществе, то фотография — мотив для убийства. Томас дал сержанту копию и велел обойти ближайшие полицейские участки, чтобы посмотреть, не узнает ли ее кто-нибудь. Вторую копию он взял себе, старательно заштриховав тело, и решил показать представителям общества — вдруг кто-нибудь ее видел. Это не обязательно должна быть светская Дама. Ведь если это горничная, которая подрабатывает таким образом на стороне, то она могла бы потерять место, да и в дальнейшем у нее не было бы ни малейшего шанса устроиться. Таким образом, она теряла все: надежное место, одежду, регулярное питание и определенный общественный статус. Это также могло бы явиться мотивом убийства.

Конечно, Питт вернулся к Веспасии. Та долго колебалась, прежде чем ответить, и так тщательно обдумывала ответ, что Питт уже приготовился услышать ложь.

— Она кого-то мне напоминает, — медленно произнесла Веспасия, склонив голову набок и продолжая рассматривать фотографию. — Что-то не так с волосами, кажется, у нее была другая прическа, если только я действительно ее знаю. И, возможно, волосы были немного темнее.

— Кто она? — спросил Питт, которого охватило нетерпение. Возможно, у Веспасии имеется последний ключ к разгадке убийства, а она тянет…

Леди Камминг-Гульд покачала головой.

— Не знаю, я только смутно чувствую, что она мне знакома.

Питт вздохнул, давая выход раздражению.

— Нет смысла подгонять меня, Томас, — укоризненно сказала она. — Я старая женщина…

— Ерунда! — отрезал он. — Если вы собираетесь сослаться на старческое слабоумие, я предъявлю вам обвинение в лжесвидетельстве!

Веспасия невесело улыбнулась.

— Я не знаю, кто это, Томас. Может быть, это чья-то дочь или чья-то горничная. Не исключено, что я обычно видела это лицо под кружевной наколкой. Ведь прическа сразу же меняет внешность, знаете ли. Но если я увижу ее снова, то в течение часа отправлю к вам посыльного. Вы сказали, что нашли эту фотографию в доме Годольфина Джонса, в его фотокамере? Почему она так важна для вас? — Веспасия снова взглянула на снимок, который все еще держала в руке. — Остальная часть фотографии непристойна? Или там изображен кто-то еще? Или даже два человека?

— Она непристойна, — ответил Питт.

— Вот как. — Веспасия слегка подняла брови и отдала ему снимок. — Тогда это мотив для убийства. Я это предполагала. Бедное создание.

— Мне нужно знать, кто это!

— Я понимаю, — спокойно ответила она. — Вам нет нужды повторять одно и то же.

— Если бы все убивали свидетелей своего неосторожного поступка… — Томас был сильно раздосадован и разочарован. Теперь он был почти уверен, что Веспасия что-то от него скрывает. Если у нее и не было полной уверенности, что она знает эту особу, то, по крайней мере, имелось сильное подозрение.