Воскресное утро

– Майор Баранов. Командир звена вертолетов Ми-24. Ваша рота передается мне в подчинение для проведения спасательной спецоперации. Наша общая задача: прибыть в район падения самолета, забрать самолет и летчиков и доставить их на базовый аэродром. Теперь конкретно ваша задача: высадившись в районе падения самолета, обеспечить безопасность при подготовке и эвакуации самолета. Мое звено будет оказывать вам огневую поддержку и осуществлять охрану транспортных вертолетов на маршруте эвакуации. Так же нам будет помогать эскадрилья МиГов. Сейчас там, куда нам предстоит идти – идет бой. Немцы пытаются захватить самолет. Защищают самолет, как мне сообщили, пограничники одной из застав, выходившие из окружения, и взвод десантников, случайно оказавшихся в этом районе. Сверху им поддержку оказывает наша авиация. Ваша рота и два взвода батальона охраны НКВД должны будут усилить их, отодвинув рубеж обороны настолько, чтобы мы могли поднять самолет. Выход из района операции – будет определен позже по ситуации. В одном заверяю вас – раненых мы заберем. Вопросы есть?

Рота молчала.

– Нет? Тогда вот ваша повозка, – и он указал на самый большой аппарат.

– Рота! – подал голос ротный. – На пра-во! Шагом! Марш!

И рота, бодро ударив сапогами по земле, зашагала в неизвестность.

16 июля 1941 года.

Северный берег озера Червонного

Сам полет Володя не запомнил. Сначала его и всех ошарашил размер салона вертолета. Рота вошла в него через опустившийся трап и открытый огромный люк. Где-то далеко впереди сидели с десяток авиатехников. Разместились все. И, похоже, немного потеснившись, вошла бы еще одна такая же рота. И это были еще не все чудеса! С ними летел на операцию лично начальник Особого отдела флотилии! Такого не было еще ни разу. Потом, сначала тонко, потом все громче и громче, что-то засвистело, зашипело, отдаваясь вибрацией остова вертолета, и когда грохот, свист и шум, казалось, достиг предела, пол под ногами качнулся, потом накренился вперед, и тут кто-то сидящий у иллюминатора сказал: «Летим!» Так продолжалось с полчаса, потом Шупейкин почувствовал, как его желудок перемещается вверх. Наверно, это чувство было общим, судя по выражению лиц своих товарищей. Но все прошло быстро. Вертолет как бы присел, качнувшись, и сзади начал открываться люк. Морпехи с непривычки замешкались, но тут подал голос один из техников: «Вперед! На выход!» И рота побежала к открывающемуся люку.

Выбежав из вертолета, Шупейкин зажмурился от яркого солнца, но тут его ноздри уловили запах сгоревшего тротила, пороха, резины, топлива и мяса, и его организм перешел в боевой режим. Тут шел бой. Горели танки. Наши и немецкие. По полю холмиками лежали трупы, и, как заметил Володя – в основном немецкие. Морпехи, выбегая из вертолета, плюхались на землю и, подыскивая укрытия на земле, расползались в стороны. Метрах в ста по обе стороны их вертолета сели два поменьше, и из них, через двери в борту, выпрыгивали солдаты НКВД. Похоже, этот элемент они уже отрабатывали, потому как заученно и сноровисто занимали позиции вокруг своих вертолетов. Из вертолета выбежали техники, часть из них бросилась к лежащему на мелководье самолету, а часть стала что-то делать у большого вертолета. Из стоявшего неподалеку танка БТ выскочил лейтенант и, найдя глазами их ротного, подбежал к нему, что-то крича и показывая на лес и подлесок. Ротный кивнул и подал команду:

– Рота! К бою! Противник в лесу! Развернуться в цепь! Вперед! – И перехватив поудобнее ППД, побежал в сторону леса. Рота бросилась за ним, привычно развертываясь в цепь. Особист, размахивая ТТ, бежал рядом с ротным. Туда же к лесу бежали и взвода НКВД. Только отбежав от ревущих вертолетов, которые стали подниматься в небо, все услышали хаотичную стрельбу, доносившуюся из подлеска и леса севернее них. Там шел бой. Взвода НКВД оказались к лесу ближе, и когда они скрылись в зарослях, там раздалось «Ура!».

Морпехи ускорились, догнав ротного. Вдруг немцев побьют и без них?

А то, что побьют – Володя был уверен. Он успел понять, что тут за последние час-два прошло несколько боев, и то, что самолет был наш, говорило, что наши победили во всех. Победим и сейчас. Вон как красиво горят немецкие танки! И только когда рота ворвалась в кустарник и схватилась с первыми же встречными немцами, над лесом грянуло «Полундра!». А дальше была суматоха боя на коротких дистанциях и рукопашные схватки. Перед глазами мелькали немцы всех мастей и родов войск, озверевшие пограничники, с осунувшимися и небритыми лицами, которые как бы мстили за свое отступление; чистенькие НКВДшники все как на подбор с ППД в руках; другие НКВДшники – грязные, оборванные, в бинтах, с немецкими автоматами; странные солдаты в камуфляжных костюмах, голубых беретах и незнакомым оружием. И вот во все это врезалась черная масса морской пехоты.