Воскресное утро

— «Крокодилы» прилетели! — прокричал солдат с голубыми погонами, стоявший у топливозаправщика новичков. «И правда – крокодилы!» – мелькнула мысль у Егорова. А «крокодилы» пройдя над аэродромом, сделали горку и… внезапно остановились в воздухе. Потом повернулись вокруг своей оси на 180 градусов, повисели и каждый, снижаясь, полетел к своему месту стоянки, где флажками махали техники. Сели они точно так же – как не должно было быть – зависли над указанным местом, поднимая пыль, и мягко опустились. Занавес!!! Лейтенант Егоров понял, что он ничего не понимает в аэродинамике. Прилет остальных – как он понял транспортно-боевых машин, привезших также изрядное количество нквдшников, он воспринимал спокойно, в некоей отрешенно-апатичной прострации. Правда, сходил посмотреть оружие «крокодилов». Специально для них летчик-оператор, как он назвался, из первой кабины покрутил четырехствольной пулеметной установкой калибра 12,7 слева направо на 180 градусов. В общем, от этого «крокодила» было не спрятаться, не скрыться. Узнал, что под короткими крыльями можно подвесить много чего, но сейчас висят блоки 80-мм НУРСов по 20 штук в каждом, итого 80 на 1 вертолете, что они бронированы и не везде их броню возьмет 20-мм пушка. Идя к своему «ишачку» он страшно завидовал этим новичкам, и с тоской подумал, на каком раритете приходится летать ему. И еще думал, что наверно более удивительных дней в его жизни больше не будет. Однако ему еще было чему удивиться. И это он понял утром 19-го.

19 июня 1941 года. Минск

Утром 19 июня на восточной окраине Минска продолжали обустраиваться части Особого корпуса, прибывшие вечером 18 го. Разгрузка техники шла всю ночь и вот сейчас личный состав частей, организовав службу на обзорной РЛС, одной батарее «Ос», и поспав прямо в боевых машинах и около них четыре часа, принялся обустраиваться на новом месте. РЛС, 2 батареи «Ос» и штаб зенитно-ракетного полка, взял под охрану батальон НКВД. Расположение мотострелкового и артиллерийского полков, отдельных батальонов и штаб Особого корпуса кроме их собственных караулов, охранял еще один батальон НКВД.

К вечеру 19 июня начал прибывать из Белостока 23-й МСП НКВД.

Тепловозы, загрузив в 7 эшелонов, содержимое 35 поездов того времени утром ушли на Москву. Через сутки они должны были доставить сюда 1-ю Московскую Пролетарскую мотострелковую дивизию полковника Крейзера. Еще через сутки – 108-ю стрелковую дивизию генерал-майора Мавричева. Еще через сутки – прибывала стрелковая дивизия резерва Пограничных войск НКВД полковника Сараева. Батальон капитана Старчака формировался на месте из военнослужащих войск НКВД им самим и особым отделом. Корпус сосредотачивался. Было принято решение расположить все соединения компактно, хотя это и противоречило концепции противодействия вражеской авиации – Оганян принял во внимание мощь ПВО соединения – 2 батареи «Ос», 2 батареи «Шилок», 4 полка 43-й авиадивизии, собственно ПВО города Минск и наличие в 140 км полка реактивных истребителей – было не под силу пробить никому.

Тут же, неподалеку от штаба стоял Як-12 командира корпуса. Второй Як-12 генерала армии Жукова беспрестанно мотался по всей территории Белоруссии. Но сегодня он прибыл в штаб Особого корпуса. Поздоровавшись, поблагодарил за самолет – при всех положительных качествах ПО-2 – Як-12 имел еще и удобную закрытую кабину на трех человек.

— Давайте пока есть время – поработаем с вашим планом, — предложил Жуков Оганяну. Тот вызвал начальника штаба корпуса – бывшего начальника оперативного отдела штаба 45-й Гвардейской мотострелковой Красносельской Ордена Ленина Краснознаменной дивизии майора Тимохина и, распорядившись дежурному по штабу, чтобы их не беспокоили по бытовым и хозяйственным вопросам, втроем, обложившись картами, закрылись в кабинете.

— Я обдумал ваше предложение нанести поражение 2 ТГр Гудериана с обоснованием предупредить удар во фланг Юго-Западному фронту. Логика есть в этом. Но, думаю, начинать нужно с другого фланга. Начинать нужно с Гота.