Воскреснуть и любить

Желание не исчезло. Никогда еще оно не было таким сильным. Его тело кричало криком отчаяния, требуя освобождения, и в то же время лишало его возможности сделать это. За какие-нибудь несколько секунд он превратился из мужчины в евнуха. В полумужчину. Энтони сник на девушке, не в состоянии завершить начатое ею. Кэрол впилась пальцами в его спину, а затем принялась нежно поглаживать, целуя в щеки, в лоб, в глаза…

— Отдохни минутку, и мы попробуем снова, — прошептала она.

Энтони попробовал бы, если бы в этой попытке был какой-нибудь смысл. Но его не было. Он слишком хорошо знал это.

— Нет…

Кэрол на мгновение умолкла.

— Я говорила тебе, что это неважно, и это действительно так, — после паузы сказала она. — Важно то, что ты хочешь меня и веришь мне.

Ему хотелось верить и в то же время хотелось крикнуть, что она лжет, пытаясь успокоить и обнадежить его. Он отодвинулся и лег рядом, прикрыв ладонью глаза.

Кэрол отвела его руку. Ее волосы соблазнительно раскинулись по его груди, глаза заглянули в глаза.

— Ты чудесный любовник, милый, — томно вымолвила она. — Нам надо будет только немножко поучиться, как завершать прекрасное начало.

Он прижал искусительницу к себе и не отпускал, стараясь не видеть выражение ее лица. Короткий, удивленный всхлип раздался в ту секунду, когда рука Энтони раздвинула ей ноги и нашла самый потаенный уголок. Она снова судорожно вздохнула, вздрогнула, но не отстранилась, а расслабленно подставила тело его ласкам.

Он быстро понял, как доставить ей наслаждение. Несмотря на овладевшее им чувство безнадежности, его гордость — или то, что от нее осталось, — все же была спасена. Энтони мог заставить ее испытать оргазм и получить удовольствие, хотя ему самому и было в этом отказано. Он был способен не брать, а отдавать. Значит, кое-чего стоил.

Кэрол двигалась в такт движениям его руки, а когда любовник наклонился, чтобы поцеловать ее груди, снова задохнулась. Тело ее напрягалось все сильнее, бурно реагируя на ласки. В последний момент страсти она была еще прекраснее, чем прежде. Нетерпеливая, потрясающе чувственная и одновременно целомудренная. В ней не было ничего искусственного, наигранного. Она была женщиной, его женщиной, не скрывающей своего желания.

А когда все кончилось, Кэрол лежала в его объятиях, изнемогающая от удовлетворения. Энтони положил ее голову к себе на плечо. Ему хотелось плакать — он хоть на миг почувствовал себя мужчиной.

— Я и не знала, что можно быть таким щедрым, — тихонько прошелестел ее голос.

— Щедрым? — Энтони погладил ее по волосам. — Я хотел доставить тебе удовольствие. И себе тоже.

— Так и вышло.

Хэкворт знал, что должен уйти. Он лишний раз убедился: их брак невозможен. Но сил встать не было — как будто он действительно занимался с ней любовью.

Все равно скоро придет пора расстаться.

— Я представляла, что сплю с тобой, — призналась она. — Ты не раскидывался во сне. Наверно, ты вообще спишь чутко. И даже если кое-кто считает тебя холодным, я знаю, что это не так. Ты не отодвигался и не поворачивался ко мне спиной. Ты дремал, обнимая меня. Не слишком крепко, потому что хотел, чтобы я была свободна. Самый лучший мужчина, чтобы спать с таким.

Самый лучший, за исключением главного… Но Энтони не стал говорить этого: он знал, что Кэрол не нуждается в напоминаниях.

— Наверно, сейчас усну, — сказала она, кладя ладонь на его щеку.

— Поспи, — согласился он. — Тебе нужно отдохнуть.

— Ты побудешь со мной?

— Побуду.

Но он не сказал, долго ли. Они поговорят об этом позже. А сейчас он обнимал Кэрол, ощущая, как постепенно расслабляется ее тело. А когда любимая уснула, он долго лежал без сна, оплакивая новую неудачу.

Глава 12

Когда они вернулись в Кейвтаун, работа над фреской была в разгаре. Поговорить с Габриелем во время похорон Глории не удалось, а следующий день выдался слишком беспокойным. Но когда Кэрол и Энтони вошли в церковь после краткого отпуска у озера, на стене, где совсем недавно просвечивали хулиганские рисунки и надписи, уже красовались целые фигуры. Габриель входил неведомо как. Ни одному из «Мустангов» не нужен был ключ — они могли войти в любую дверь.

В следующую неделю фреска росла и менялась на глазах, однако никто не видел художника за работой. Несколько раз по ночам настоятель, лежа без сна рядом с мирно посапывавшей Кэрол, слышал внизу шум. Но он никогда не оставлял жену, чтобы полюбоваться на Габриеля. Юноша придет к нему сам, когда будет готов к этому. Достаточно и того, что он решил расписать стену фигурами любимых персонажей Нового Завета, напоминавших ему о собственных страданиях и боли.

Ноябрь подходил к концу. Прошел День Благодарения. Супруги скромно отметили его в доме у озера. Вместе они приготовили традиционный праздничный обед, а потом гуляли по окрестным лесам, собирая осенние листья и опавшие каштаны. Вечером он еще раз попытался овладеть ею и снова потерпел неудачу.