Воскресный день

– Будет и про коробку. Пришла из гимназии, сижу и смотрю. Долго не решалась открыть, сидела и смотрела на неё в своей комнате.

– Но почему? – удивлялась я.

Я ненавидела перевязанные ленточкой или бечёвкой подарки. И до сих пор не люблю. У меня не хватало терпения распутать или, на худой конец, принести ножницы и разрезать упаковку. От нетерпения я рвала её, будто вызволяя из плена то, что мне дарили. Один раз чуть зуб не сломала, пытаясь им разорвать бечёвку.

– Почему же ты, бабушка, так долго не открывала её?

– Мне хотелось продлить удовольствие, насладиться, разгадывать, предвкушать. Когда всё становится ясным, то пропадает интерес, а вот всё таинственное – ух, как манит! Как волнует! Понимаешь?

Я удивилась. Я никогда об этом не задумывалась и обещала себе, что после обязательно об этом подумаю.

– Но всё же, что было в той коробке?

– Печенье! – Бабушка тихо улыбалась.

– Печенье? И всё? – я была разочарована.

– Ну, почему? Там лежало не просто печенье, а «птифур» – необыкновенное, моё любимое. А сверху – на тонкой папиросной бумаге – записка.

– Ого! Тебе тоже писали! – с восторгом подхватила я,– От кого, бабушка?

Она замолчала, глядя в окно. И взгляд её странно менялся… Я даже чуть испугалась.

– Бабушка? Ты меня слышишь? От кого записка-то?

– Записка? Какая? – бабушка вдруг заторопилась, – Его нет давно, он уехал и пропал,– быстро сказала она и поднялась со стула.

– Грустно мне сегодня, девочка моя, и истории грустные получаются, а перед сном нужны совсем другие.

– Бабушка! Кто это – Он? И куда уехал? И почему пропал? – я почти кричала.

– Далеко-далеко, давно-давно. Так далеко и давно, что я все забыла. А если б не забыла, то и меня бы здесь не было! Спи давай! Давно пора!

Я возмущённая и испуганная села на кровати.

– Как это может быть? – мысли неслись вскачь, – Значит, и моего папы не было? Он, что ли бы не родился? И меня не родил?

Жуткий страх переполнил меня. Я чуть не плача, крикнула:

– Меня бы не было тогда, бабушка, если бы ты уехала с тем, другим! Это невозможно! Невозможно! Ты слышишь? Чтоб я не родилась!

Бабушка расхохоталась. И сгребла меня в охапку, целуя:

– И папы не было, и тебя бы – не было, – дразня меня, со смехом говорила она, – И меня бы не было тогда! Куда я без вас! Кому нужна?

Но потом, став серьёзной, добавила:

– Я и не уехала, потому что знала: могу жить только здесь, с тобой! С твоим папой, в этом доме.

– И с дедом?

– А без деда куда? И с дедом, разумеется!

Ночь была странной, тяжёлой. Мне снилось море. Беснующиеся гребни волн доставали сумрачное небо и пытались сбросить с себя утлые судёнышки рыбаков. Ветер терзал корабль, с трудом рассекающий огромные волны. Его корма то поднималась к небесам, то зарывалась носом в темно-синюю бездну. А на том корабле застыла у поручней крохотная фигурка. Человечек в чёрном, в тоске протягивал руки к берегу, где стояла хрупкая женская фигурка, как статуэтка. Но она плакала, и не было силы, чтобы защитить её от неимоверного горя и смертельной разлуки.

Лицо человечка я рассмотреть не могла. Но почему-то в женщине на берегу узнавала себя. Во сне мне было плохо. Тяжелый камень ворочался в голове: «Кто тот, раздавленный горем человек на корабле? Почему разлука навсегда разделила нас? И почему, чёрт побери, он не мог остаться? Если любил?» А то, что он любил, у меня сомнений не было. Когда я проснулась, то, к своему удивлению обнаружила, что моё лицо и подушка – мокрые от слёз.

Сон, с уплывающим в морскую даль человеком, повторялся часто, и каждый раз я просыпалась в слезах. Пыталась расспросить бабушку, кто же был тот, написавший записку и положивший её в рождественскую коробку с печеньем. Но она странно молчала или быстро переводила разговор на другое. Я не понимала, почему бабушка, обычно словоохотливая, на этот раз молчит, как партизан. Может, ей до сих пор больно? Но, с её слов, это случилось давным-давно, и она всё забыла.

Я мучилась долго. Но как-то раз прямо спросила, кто был тот, пропавший навсегда?

Бабушка на мгновение застыла, но потом выпрямилась и сухо заметила, что девичьи сны – обман, как и её прошлый рассказ. «Выдумка, и всё! Мало ли, что в голову на ночь приходит? Забудь!»

Но почему-то история, рассказанная бабушкой вскользь, произвела на меня сильное впечатление. Я была уверена, что она случилось в реальности, и бабушка молчит неспроста. Тут была какая-то тайна.

Перед сном я часто думала о таинственном незнакомце. Меня снедало любопытство, кто был он? Что же было в той записке, лежащей в коробке с печеньем? И почему так сильно задел бабушку мой вопрос? А то, что задел – сомнений не было. Иначе, почему она не хочет говорить об

этом?

В своих фантазиях я наделяла Незнакомца необыкновенной внешностью и характером, придумывала за него реплики. Одним словом, создала реальный образ.