Воскресный роман

Однажды на третьем курсе, не без помощи своих подруг, Лера убедила себя, что детская любовь должна оставаться в школе, и она, как и положено взрослой девушке, влюблена в преподавателя. Помимо прочего Николай Павлович читал курс социальной психологии искусства на французском, что и оказалось началом их знакомства.

На первых порах их встречи соответствовали традиционным романтическим отношениям студентки и профессора. Он проявил интерес – она его приняла. Он пригласил на ужин – она согласилась. Он предложил встретить Новый год в его квартире – она купила новый комплект белья из белого кружева, отдавая себе отчет, чем окончится празднование.

Свершившееся не «сделало ее другой», как восторженно рассказывали подружки, делясь собственными впечатлениями, переживаниями и ощущениями. Всю осень, едва прознав про препода, они наперебой советовали, как ей себя вести, чтобы соблазнить его. Но всей разницы утром первого января и было, что она проснулась рядом с обнаженным мужским телом, которое не вызывало в ней никаких эмоций, и, тем более, желаний. Собственно, и особенных «ощущений» она не почувствовала.

Пожалуй, Лера бы поняла, если бы на том их встречи и закончились. Но усилиями Николая Павловича их связь продлилась без малого три года, что было Лере несколько удивительно.

Она была уверена, что зрелые мужчины ищут в женщинах намного моложе себя свежую кровь. Но ее отношения с Николаем Павловичем основывались явно не на сексе. Их редкая близость вряд ли вообще заставляла профессорскую кровь бегать быстрее. Скорее это напоминало утреннюю ленивую разминку после сна, в которой она не проявляла инициативы, а он не искал разнообразия. Исключительно традиционно: только в постели, только поздним вечером и только без света. С короткой прелюдией и продолжительными сдержанными возвратно-поступательными движениями.

Впрочем, это не мешало им довольно часто проводить вместе вечера в его квартире. Она помогала проверять работы первокурсников, Николай Павлович кормил себя и Леру ужином и провожал до такси, оплачивая поездку.

«Обязательно позвони», - напутствовал он, целуя в щеку.

Другой «влюбленности» не случалось, и Лера привыкла. Считалась девушкой со статусом «встречается» и была избавлена от сочувствующих взглядов, достающихся от более удачливых подружек тем, которым повезло меньше: они не могли похвастаться наличием второй половины, а тем более такой постоянной и авторитетной. Если бы Лера обладала чувством юмора, то находила бы это смешным. Но вместо этого она продолжала выполнять взятые на себя обязательства слишком серьезно, как и все, что делала в жизни.

Иногда они с профессором выходили «в свет»: в кино, в ресторан или на концерт. На праздники он дарил ей что-нибудь из украшений, а она ему – шейные платки.

Неизвестно, сколько еще продолжался бы их бесстрастный роман, если бы Николай Павлович не принял приглашение из Университета Страсбурга.

Облегченно выдохнув после отъезда своего профессора, Лера увлеклась работой. На фабрике она познакомилась с Димой, чье появление в ее жизни окончательно примирило Леру с собственной холодностью.

К этому молодому человеку с привлекательными чертами лица, всегда опрятно одетому, пользующемуся вниманием большей части женской половины коллектива и умеющему шутить, она была так же равнодушна, как и к Николаю Павловичу. Но дружить с ним Лере нравилось.

С Кириллом дружить у нее не получалось. Ей отчаянно хотелось ему поверить. Видеться не только по воскресеньям. Знать, что у них все серьезно. И целоваться…

Щеки Леры вспыхивали, ей становилось жарко от собственных мыслей, чего никогда не случалось раньше, и она с удвоенным вниманием принималась в очередной раз изучать стопку резюме: в следующем месяце трое специалистов уходили в декрет.

Иногда щелкали входящие сообщения вКонтакте – Ариша, уверенная, что Лера обязана страдать по Диме, присылала «веселую картинку» для поднятия духа подруги.

Лера отвечала, возвращалась к бумагам, вспоминала пальцы Кирилла на своей ладони, когда Контакт снова щелкнул.

- Ариша! – улыбнулась Лера, но с удивлением обнаружила сообщение от Карины Поддубной и поинтересовалась у дисплея: – Ты кто?

Она перешла на страницу написавшей ей барышни и удивилась еще сильнее. Кудинова!

Кудинова и эпистолярный жанр – взаимоисключающие категории. И в крайней стадии удивления Лера открыла сообщение одноклассницы.

Карина: тук-тук! К вам можно, девушка?

Валерия: Привет.

Карина: Узнала?

Валерия: Удачная фотография на аватаре.

Карина: спс

Карина: у тя тож сойдет.

Карина: короче, у меня вопрос.. Че у тебя с Вересовым?

Валерия: Мне кажется, тебя это не касается.

Карина: Ошибаешься, Валерик. Еще как касается ;)

Карина: не мне тебе рассказывать, что между нами было, об этом вся школа знала.

Валерия: Это было давно.

На некоторое время повисло молчание, и окно с сообщениями безмолвствовало. Потом Контакт оповестил ее, что «Карина печатает». И, наконец, прилетело.

Карина: Ага, давно! Я из-за этого козла два года в депрессии была. Рассказать тебе о прелестях отношений с ним?