Воскресший гарнизон

Софи помнила, что само наличие в служебном сейфе папки с таким грифом свидетельствовало о причастности данного руководителя к высшей иерархии СС и рейха. За утерю хотя бы одного листика или за появление где-либо копии любого из документов этой папки людей отправляли в подвалы СД или гестапо.

– Хотите сказать, что не доверяют даже начальнику службы безопасности лагеря?

– Как вы успели заметить, Софи, я прекрасно ориентируюсь в наших подземельях без каких-либо карт.

– Понимаю: заказать для себя копию – значит создать еще один потенциальный источник утечки информации.

– Знать бы, в какой разведшколе вас обучали, Софи.

– Для вас это не тайна. Сначала женская группа «Альпийской школы» в румынских Карпатах, затем секретная женская группа «Специальных курсов особого назначения Ораниенбург»[51], на которых не очень-то успешно познавали диверсионные азы и вы сами.

– Вы обучались во «Фридентальской школе»?! – сообщение об этом оказалось настолько неожиданным для барона, что он чуть было не «вогнал» мотоцикл в боковую колонну гросс-штольни.

– В «Секретной женской славянской группе».

– Да слышал я об этой группе, слышал! Вы базировались вне замка, в специальном пансионате…

– Не будем уточнять, – мягко прервала его Софи.

– Мне и в голову не приходило, что вы могли входить в состав этой группы. Я, конечно же, попытался бы…

– Мы обучались там исключительно под оперативными псевдонимами, – напомнила ему Софи. – Настоящие имена известны были только двум сотрудникам отдела диверсий Управления зарубежной разведки СД: его начальнику, то есть Отто Скорцени, и начальнику агентурного сектора, который тоже не имел права запоминать их.

– Знаете, как именовал эту группу сам Скорцени?

– Если это проверка, то не утруждайтесь. Знаю. «Группа жен диктаторов» – вот на что он расщедрился. Хотя я решительно выступила против такого определения, требуя, чтобы в эту группу входили женщины, сами способные становиться лидерами движений, стран, племен и народов. Было принципиально важно – на что нацеливают слушательниц этих курсов, получавших такой же объем диверсионной подготовки, как и мужчины. По этому поводу мы однажды схлестнулись так, что Скорцени, наш «Обладатель Шрамов», чуть было не схватился за пистолет.

– Позвольте, Софи, уж не вы ли были назначены командиром-старостой этой группы первого набора?

– И как только вы догадались, барон? – одарила его ироничной улыбкой Софи. – Если он когда-либо упоминал обо мне, то наверняка именовал «герцогиней».

– Точно, «Герцогиня»! Какой же я идиот, что не поинтересовался, о ком идет речь.

– Ваше счастья, что не поинтересовались, иначе пришлось бы стреляться на дуэли с самим Обладателем Шрамов.

– Все зашло настолько далеко? – вскинул брови барон.

– А что поделаешь, если моя ершистость лишь раззадоривала Скорцени?

– Нет, Софи, решаясь на дуэль со Скорцени, я предпочел бы не пистолеты, а сабли или шпаги, чтобы на лице этого «Обладателя» одним шрамом стало больше[52].

– Причем с татуировкой под ним: «От барона фон Штубера». – Они посмеялись над своими словами, как над давнишней студенческой шуткой, и вновь двинулись в путь. Барону всегда нравилось умение Софи развивать любую, самую сумбурную его мысль. Этим она чем-то напоминала штурмбанфюреру вечного фельдфебеля Зебольда. – Кстати, мне известно, что вы с Отто давно стали друзьями, барон, – на всякий случай поспешила умиротворить его Герцогиня.

– Первыми это убеждение нам навязали журналисты, когда готовили документальный фильм об операции по похищению Муссолини.

Не таясь от Штубера, Софи храбро нанесла весь маршрут следования на листы бумаги, лежавшие у нее на командирской планшетке, не забыв и обо всех тех объектах, о которых барон только что упоминал и к которым нужно было добираться, преодолевая сталактитовые пещеры.

– Это я – чтобы не заблудиться, когда останусь без надежного проводника, – объяснила свое пристрастие к картографированию. – Впрочем, судя по количеству постов, блуждание гостей по лабиринтам лагеря у вас не поощряется.

– И даже смертельно опасно, поскольку здесь полно зомби и просто одичавших от подземельной жизни солдат, – полушутя предупредил ее Штубер.

– Постараюсь быть очень осторожной.

Завершалась экскурсия возле отсека, в котором трудился скульптор Орест. Аккуратно сложив свои листики со схемой, Софи также аккуратно поместила их в боковой карман куртки Штубера, объяснив:

– Я жуткая растеряха, барон. Но, как и обещала, стараюсь быть осторожной. После выхода на поверхность не забудьте напомнить мне об этих листиках.

«Кажется, усилия инструкторов Фридентальских курсов особого назначения в самом деле не были напрасными» – бодро отметил про себя Штубер, стараясь не думать о том, в какую авантюру втягивает его в эти минуты многоопытная Герцогиня.

Едва он успел сказать себе это, как с противоположной стороны штрека приблизилась две машины, из которых вышли лжефюрер, Скорцени, комендант и люди из свиты.

– Кажется, нас опередили, Софи. У скульптора Ореста высокопоставленные гости. Что будем делать?