Восьмая Марта

– Мы недавно сюда переехали, – поясняет Мышь, выходя из лифта.

Я опять, что ли, вслух думаю?

* * *

Сидя в просторной приёмной, я допиваю потрясающий кофе, приготовленный Мышью. Сама же она скрылась за широким монитором и интенсивно играет на клавиатуре.

– Макс, дружище, прости! – Женька вылетает из кабинета и протягивает руку для приветствия. – Долго ждал?

Он недовольно зыркает в сторону Мыши, но та словно и не слышит.

– Да не, всё нормально, не парься.

– Ну, отлично! Пойдём пока ко мне, а то у отца там главбух. Милашка нам обязательно свистнет, как только босс освободится.

По Женькиному взгляду не сложно догадаться, кто здесь милашка.

– У тебя ж, наверное, дел полно, – выдвинул я гипотезу, скорее, ради приличия, хотя сам уже подорвался с удобного диванчика.

– Да брось ты! Какие дела могут быть на работе? – Женёк подмигнул мне, кивая на деловую Мышь.

И точно – отреагировала – торчащий из-за монитора лоб нахмурился, и показались два страшных окуляра.

– Прошу, – Жека распахнул дверь кабинета, приглашая меня войти.

Я осматриваю небольшое помещение и испытываю облегчение от того, что не наблюдаю здесь лишних понтов, реально дорогой выглядит только оргтехника. Я не ощущаю себя здесь лишним и плюхаюсь на простецкое кресло из кожзама.

– Слышь, ну секретутка у твоего бати – огонь, – не удерживаюсь от высказывания, когда запертая дверь отрезает нас от приёмной.

– А то! Отец на неё молится и говорит: «Красота в глазах смотрящего», а сам пялится куда угодно, только не на неё. Он ведь у нас эстет. Ему бы на эту тему с Генычем схлестнуться.

Геныч словно только и ждал, когда о нём заговорят, потому что на экране моей мобилы появился его зверский оскал.

– Максимушка, а я что-то не понял, ты где потерялся? Я тут вареники припёр! С вишней, между прочим! И они ещё горячие, м-мм, – Геныч даже причмокнул, распаляя мой аппетит.

Я рискую захлебнуться голодной слюной, ведь моим завтраком сегодня стали лишь несколько глотков кофе.

– Спасибо за заботу, мамочка, примчу, как только смогу, только всё там не сожри.

– А ты где, сынок?

– Да у Жеки тут, по работе заехал…

– Ты охренел, трудяга, какая работа? Да тебе минимум месяц надо отсыпаться и отъедаться после твоего ледникового безумия! А то и два! – взревел Геныч. – У тебя когда выходной-то был – пару лет назад?

– Ну, мы ж, цари, без выходных работаем, а я и так уже который день прохлаждаюсь.

– Да-а, непорядок, так и простыть недолго. Но мы сегодня это исправим, малыш, у нас на вечер как раз запланирован активно-позитивный отдых.

– А может, не сегодня? Что-то не тот настрой, – пытаюсь соскочить.

– Э, брат, настрой – это ж дело наживное. Ведь хорошее настроение передаётся как? Правильно – половым путём! – резюмировал Геныч. – О, кстати, недавно видел твою соседку. И почему ты молчал, что у тебя за стеной такая аппетитная штучка?

– Где ты её видел? – опешил я, зная, что ещё час назад отвёз эту штучку в универ.

– Так я пошёл тебя на балконе поискать, а она там курит почти в чём мать родила. В смысле, на соседнем балконе.

– Курит? – переспросил я, с трудом представляя Синеглазку с сигаретой. Может, это какой-то другой балкон?

– Да она не в затяг, – утешил меня друг. – Ты давай приезжай быстрее, сходим к ней за солью… или за спичками там…

* * *

– Ну что ж, Максим, квалификация у тебя отличная, опыт впечатляющий. В штате у меня альпинистов нет, они, обычно, наёмные, но тебя могу взять. Правда, с испытательным сроком, – вещает Александр Андреевич Ланевский, пока Женёк, уткнувшись в свой мобильник, рубится в стрелялки.

Этот кабинет кардинально отличается от Женькиного, но и владелец его – не офисный клерк, а один из главных акционеров и директор местного филиала крупного строительного холдинга «СОК-строй».

– Да на хрен ему сдался твой штат? – Жека неожиданно прерывает отца, и здесь я с ним солидарен. – Чтоб его к очередной будке пристегнуть? Ему сейчас лавовая халтурка подвернётся, а парень на привязи. Заключим договор месяца на три, а там лето – можно у моря поработать и отдохнуть заодно.

– А тебе с твоим Генычем только бы отдыхать! Похоже, вы больше всех устаёте, – возмущается Женькин батя, – особенно твой Геныч. Он, поди, сейчас, бедняга, отсыпается после трудовой ночи?

– Нет, он у меня дома завтрак готовит, – впрягаюсь я за друга.

– А ты его рабочие смены со своими не равняй, – заводится вдруг Женёк. – Ты с оппонентами Геныча если одну деловую встречу проведёшь, то потом будешь полгода в лазарете отсыпаться.

Я с беспокойством осознаю, что разговор пошёл не в то русло. Работу, если что, я и без них найду – профессия у меня востребованная и хорошо оплачиваемая. Но становиться невольной причиной конфликта между моим потенциальным боссом и его сыном как-то неудобняк.

– Да я, сынок, уже не в той форме и не в том возрасте, чтобы осилить подобные переговоры, – миролюбиво согласился глава «СОК-строя», – но ведь только и Геныч твой не всю жизнь станет на ринге кувалдами размахивать, а по сему ему бы уже стоило задуматься о будущем.

А я неожиданно подумал, что мой вид деятельности тоже имеет возрастной предел, и не слишком высокий.

* * *