Восьмая нота Джокера (СИ)

- Так, Абрамов, прочь с занятия! - орёт Владимирович. - Отца в школу, и если ещё раз заявишься в таком виде, можешь забыть о баскетболе!

Ха, обычно это я слышал чаще всего…

- Да хрен с вами всеми.

??????????????????????????

Он уходит, едва не грохнувшись у выхода, тренер подзывает Славку со скамьи запасных, и мы уже в гораздо более спокойном темпе продолжаем игру, хотя всё время я ощущаю на себе пристальный взгляд Миши.

Не реагирую.

Сосредотачиваюсь на игре, и удаётся немного выдохнуть – только бы не думать о том, чтобы подойти сейчас…

* * *

Не знаю, зачем заявляюсь на их тренировку после уроков. Лика думает, что это я ради неё, оттого и старается больше обычного, но я смотрю на эту маленькую заучку, уже очаровавшую учителей своими достижениями. Привычно залипаю на плавных движениях, даже не сразу осознавая, что для меня теперь всё в слоу-моушене, когда Миша рядом – на самом деле они все бодренько танцуют, удивляя комиссию.

Там у одного мужика даже очки запотели от такой обновлённой программы, и если бы меня не беспокоили другие вопросы, я бы точно эти линзы ему поломал стёклами внутрь, а так пусть живёт.

- Ничего?

- Глухо, как в танке, - морщится Славка, сидя рядом и уткнувшись в ноут. - Реально тебе говорю, там какой-то замес с ментами был, иначе я бы залез. Ты не пробовал у неё сам спросить?

Слова Абрамова всё ещё не выходят из головы, да и поведение Мишани твердит о многом, но я упорно не понимаю, что она скрывает. Загадочная и непостижимая, как хренов кубик Рубика, и чем чаще я двигаю детали, тем больше запутываюсь. Я слишком тупой для головоломок, а до правды докопаться хочу.

- Она не та, кто будет о себе трепаться, как некоторые, - кошусь на Лику, пославшую мне улыбку.

- Зацепила она тебя, - подмечает друг.

Молчу, потому что сказать нечего. На правду у меня всегда была аллергия в том плане, что как только она обрушивалась, я был к ней не готов, только остановиться уже не получится. Я пересёк черту и теперь только вперёд.

- А у тебя как с Марусей?

- Чего? - давится водой.

- Да ладно, я вижу, как ты на неё пялишься. - Я давно это заметил. - Встречаетесь втихую?

- Только не болтай, - аж бледнеет. - Знаешь ведь, что я «нищеброд» и всё такое?

- Своих не сдаём. Но ты уверен, что девчонка, которая боится показать тебя всем, правильный выбор? - это мне реально непонятно.

- Будто сам не знаешь, как сложно от кого-то отказаться, - вздыхает, и мне нечем крыть – взгляд прикипает к Мими.

- Аргумент.

Раздумываем о тяжести жизни, а движуха перед комиссией наконец-то заканчивается, и наступает момент истины. Девчата ждут вердикта, как приговора, пока эти слишком долго совещаются, но вот слово берёт какая-то тучная тётка, и после напряжённой тишины визг и радостные крики говорят, что соревнованиям быть.

Почему-то радуюсь за Мишаню, как за себя, впитывая её эмоции, только Лика портит всё, возникая перед глазами, как чёрт из табакерки.

- Нас допустили до соревнований, слышал? - мешает мне пройти, ещё и руку кладёт на плечо, будто право имеет. - Может отпразднуем?

В другой раз я бы точно не отказался, поведясь на её намёки. В теле до сих пор неулёгшаяся жажда поколотить кого-нибудь, но мне не нужно больше такое лекарство.

Слишком горькое у него послевкусие.

Игнорирую её, скидывая конечность, больше напоминающую ведьмины скрюченные пальцы, особенно с этими ногтями, и иду прямиком к Мими, болтающей с остальными.

- Ты опаздываешь вроде. - Каюсь, подслушал, когда они болтали с Самойловой. - Подвезти?

Мнётся секунду, но мы оба знаем ответ.

- Если тебе не трудно.

- Сочту за честь, принцесса.

И похер, как на нас все уставились.

Через пару мгновений это вообще не волнует, когда Миша снова обхватывает меня, прижавшись всем телом, а мы летим по трассе, обгоняя ветер, и кажется, её тепло греет меня даже сквозь одежду.

Правда, длится эта эйфория недолго, и мне физически плохо от того, что снова приходится её отпускать домой к придурку-отчиму. Почти подыхаю от потребности опять к ней прикоснуться – аж пальцы покалывает. А не рехнулся ли я, часом?

- Спасибо, - благодарит, как можно быстрее стараясь уйти, но я не даю.

- Ничего не забыла? - вытягиваю губы уточкой, и вот честно, впервые мне стыдно, что я дебил, только назад дороги нет.

Останавливается, готовая прибить меня взлядом. Изображает поклон до земли, а я пью её злость – она самая вкусная, хотя не сравнится со вкусом губ.

- Благодарствую, царь-батюшка, что снизошли до простой смертной и подвезли.

- О, а мне нравится, - смеюсь. - Но мне нужно не это. Сама подойдёшь или мне?

Оглядывается, словно боится, что её мать снова выскочит из-за угла, и делает шаг, оказываясь в моей ловушке.

- Ты же дал мне время.

Её растерянность такая сладкая, что хочется ещё подразнить, только я уже на пределе. Сердце не выдерживает, срываясь с ровного ритма на беспорядочные ноты, ударяющие по ушам, и я перестаю ощущать землю под ногами.

- Оно закончилось.

Впечатываю её в себя и набрасываюсь на её рот голодным зверем.

Добыча не уйдёт живой.

Глава 21