Восьмая нота Джокера (СИ)

- Значит, хотели с моей девочкой повеселиться? - чувствую на губах кровь, но видеть страх в чужих глазах оказывается важнее. - Как жаль, что я вам не подошёл.

Заканчиваю с ним уже без особого удовольствия.

Остальные просто сбегают, даже не представляя ещё, что я в итоге всех найду и отплачу той же монетой. Пусть не сразу, но найду.

??????????????????????????

Абрамов решает отъехать, правда, явно в мир иной.

Ему становится плохо. Начинает трясти, и он падает прямо на землю – я даже своим затуманенным взглядом вижу пену у него во рту.

Сам не знаю, за каким хреном оказываюсь рядом. Переворачиваю на бок, чтобы не захлебнулся, и мы встречаемся глазами – в его паника и страх, в моих – полное безразличие.

- У тебя, Илюша, реально жалкая жизнь, говна ты кусок. Надеюсь, хоть после этого ты всё поймёшь, - говорю напоследок, отнимая от себя его пальцы, которыми тот крепко меня схватил.

Единственное, что могу сделать – это вызвать скорую, но оставаться и держать его за ручку – нет, увольте.

У меня больше нет для него ни грамма человечности.

* * *

- И кого мне надо благодарить за то, что ты с Абрамовым отношения похерил?

Вижу отца только одним глазом. Не помню, как добрался до дома, как оказался в кровати, но то, что мне впервые вызвали доктора, в памяти отложилось хорошо.

Уколы, сука, болючие. Лекарства горькие.

Сухие словечки вроде «жить будет» и «обошлось», но башку проверить всё же надо. На всякий случай.

Стойкие галлюцинации, в которых я страшный принц-дракон, а Мишаня моя пленённая принцесса, и мы так весело проводим время, что выныривать в реал не хочется. Там, в том мире мне не нужно перед ней притворяться, и секретов между нами там тоже нет, но кайф как обычно портит батя своим появлением. Истинное зло.

- Это всё, что тебя волнует, да? Если бы я сдох, ты бы только пожалел, что я не успел ещё с кем-нибудь мосты навести, - бормочу, ещё не до конца проснувшись.

Снова хочу увидеть, как Мими танцует для меня, и её волосы развеваются на ветру, а прозрачное платье ничего не скрывает…

- А кто тебя просил? - орёт над ухом, будто я слух потерял. - Неужели так сложно было договориться? Спасибо хоть врача ему вызывал.

За что я ещё долго буду себя винить – надо было оставить гниду подыхать.

- А почему меня это должно волновать? Это ты стремишься обрасти связями, но мне вообще не охота иметь ничего общего с насильником и наркоманом.

- Поглядите на его, а… Надо было тебя сразу в армию отправлять, а не позволять ходить в школу – может, ума бы было побольше! Думаешь, не понимаю, что это из-за бабы? Не слепой.

- Рад за тебя.

Слышу вздох, полный разочарования, но это у нас взаимное – я тоже не в восторге от нашего родства.

- Я знаю, что ты продолжаешь путаться с соседской девчонкой. Это она?

- Это не она, это мой секрет, папуль, - чувствую, как котэ забирается на меня, заводя свой мотор, и снова рубит, призывая вернуться в мир магии, где у нас по плану жаркая ночь с принцессой-фениксом. - Я трансвестит, понимаешь? Не такой, как все, а она единственная меня поддерживает. Говорит, мне пойдёт грудь шестого размера и платье с блёстками, - уже улетаю куда-то в фантазии.

- Если бы ты сейчас не валялся тут трупом, я бы тебя хорошенько...

- Да-да, ты же по-другому не можешь… Вини во всём меня, как всегда, а Мишу не трогай.

- Мишу, значит, - последнее, что я слышу, почему-то удивительно тёплым тоном, какого обычно от отца не дождёшься.

Хотя, может, мне и это мерещится?

Почему-то брат снится.

Он никогда не приходил ко мне, а тут будто на кровати рядом сидит и смотрит так, что стыдно сразу за всё становится. От Мишки свет такой исходит, и от него на душе щемит – ощущаю себя последней скотиной почему-то.

- Извини за это. Обещал ведь тебе не драться, - говорю ему, но он только головой качает, протягивая руку и гладя по голове, как раньше.

- Береги феникса.

Встаёт и уходит, ни разу не оглянувшись.

Хочу остановить его, окликаю даже, только бесполезно – он будто в воздухе растворяется, а у меня нет сил подняться.

Я просто смотрю, как он исчезает без следа.

* * *

В следующий раз просыпаюсь от того, что кто-то ложится рядом уже наяву. Узнаю цветочный аромат, и руки сами находят его источник, прижимая к себе, будто сто лет не видел. Вдыхаю запах её кожи, а в душе всё переворачивается. Мне нужно ей рассказать, и похер, как потом буду добиваться прощения. Она мне нужна, как воздух.

- Как ты здесь оказалась? Не то чтобы я против… - всё-таки открываю глаза и вижу Мишаню – всю такую охренительную, словно не из этого мира.

- Влезла в окно.

Сперва кажется, что шутит, но чуйка говорит, что ни фига это не так. Но есть что-то ещё. Это что-то прячется в её глазах, скрывается за непринуждённым видом, и хотел бы я списать это на воображение, да точно знаю, что не ошибаюсь.

- Твой отец дома, вот и не стала рисковать, - объясняет, касаясь моих заживающих губ, и эта боль круче любого кофе пробуждает.

- Мишань… Я тебя обожаю.

- Что с тобой случилось опять?

- Небольшая потасовка, - беру её руку в свою, мечтая, чтобы мгновение остановилось. - Прости, что так вышло.

И я как будто не за это совсем извиняюсь.