Восьмая жена Синей Бороды – 2

– Она и не знала о том, что у нее есть бабка. Из-за упертости этой старой ослицы. Но может, оно и к лучшему.

– Бабушка!

Беатрисса проигнорировала его восклицание и обратилась к Энни, которая прикрыла рот, пытаясь подавить зевок.

– Дорогая, вы, я вижу, очень устали с дороги. Потому предлагаю не мучить вас, а показать вам вашу комнату. Примете ванну, выспитесь, а завтра мы познакомимся поближе.

Беатрисса позвонила в колокольчик, и буквально через пару минут в комнате оказался Персиваль.

– Пусть Берта подготовит зеленую спальню и согреет воду для ванны.

Дворецкий ответил едва заметным наклоном головы и исчез выполнять поручение.

– Я тоже пойду спать и даже без ванны.

– Нет, ты подождешь меня в лиловой зале. Нам о многом нужно поговорить. Дождись меня, а я провожу гостью в ее покои.

Энни последовала за герцогиней де Моран, напоследок взглянув на поникшего Кристиана. Теперь ей было понятно, в кого пошел Кристиан и внешностью, и характером. Энни поймала себя на мысли, что старая герцогиня, несмотря на грубость, не внушает ей неприязни. Вероятно, Энни успела привыкнуть к такой манере поведения за время общения с Кристианом.

То, как герцогиня отзывалась о почившей Генриетте, подтверждало слова Кристиана, что Беатрисса и Генриетта были лучшими подругами. Значит, Беатрисса знает о причинах ненависти Генриетты к графу де Рени и сможет рассказать Энни хоть что-нибудь о ее матери.

В эту ночь Энни наконец-то выспалась. Спать на мягкой перине под расшитым золотыми нитками одеялом было не в пример приятнее, чем на коротком диванчике в карете. Здесь можно было вытянуться в полный рост и раскинуть руки, ворочаться, как душе угодно. И после такого сна не ломило спину и не затекла шея.

Утром служанка принесла ей домашнее платье, явно неношеное, и помогла Эниане одеться. Затем расчесала ей волосы и заплела красивую косу. Энни такое было в новинку. В детстве справиться с одеждой ей помогала Ханна. Когда Энни стала старше, то уже обходилась без посторонней помощи. Ей бы и в голову не пришло просить кого-то из служанок затянуть корсаж или завязать нижние юбки.

Но сказать Берте, что она справится сама, почему-то язык не повернулся. Слуги в замке Беатриссы отличались от тех, что работали в доме графа де Рени. Ханна могла отвесить Энни подзатыльник, а Грета отвечала с нескрываемым хамством даже старому графу. Не было такой пропасти между господами и теми, кто удовлетворял их нужды. Здесь же слуги двигались как тени, незаметные, безмолвные, но являющиеся по первому зову.

Зеленая комната по убранству не уступала холлу, даже показалась Энни более роскошной. Ноги утопали в мягком ворсе бежевого ковра с замысловатым узором. Огромные, до самого потолка, окна обрамляли жаккардовые шторы, подхваченные внушительными золотыми кистями. Днем изумрудные тканевые обои с тиснением казались еще наряднее, чем вчера при свете свечей. Пока Берта поправляла покрывало, Энни подумала, какой она была наивной раньше, полагая, что такие кровати, украшенные искусной резьбой, с шелковым балдахином бывают только у принцесс. Если такая мебель в гостевых покоях, то спальня хозяйки должна быть еще великолепнее.

Энни впервые столкнулась с такой кричащей роскошью. Теперь интерьеры ее родного поместья казались деревенскими. Даже замок Уэйна выглядел слишком аскетичным на фоне убранства замка Моран.

Энни прошлась по комнате, внимательно рассмотрела все и ощупала, совсем забыв о том, что не одна. Когда она заметила Берту, стоящую смиренно у дверей и смотрящую отрешенно вперед, ей стало неловко. Берта, почувствовав ее взгляд, повернулась к ней и бесцветным голосом сказала:

– Госпожа графиня, вас ожидает госпожа де Моран. Если вы готовы, то я провожу вас.

Энни кивнула, махнула Карге, беспокойно поглядывающей из клетки, и последовала за служанкой.

Беатрисса ждала ее в стеклянном павильоне на первом этаже.

Она сидела за мозаичным кофейным столиком и следила за парой лебедей, плывущих по небольшому озеру в парке.

На столике стояли две чашки, и Энни предположила, что герцогиня желает переговорить с ней наедине.

– Как спалось, дорогая? – поинтересовалась Беатрисса, разливая золотистую жидкость из высокого фарфорового заварника по чашкам. – Попробуйте, это чай. Вряд ли мода на него дошла до провинции.

Энни опустилась на стул, и тут же перед ней оказалось блюдце с миндальным пирожным, заботливо придвинутое герцогиней.

Энни осторожно отпила горячий напиток из чашки.

– Вприкуску с пирожным вкуснее, – с улыбкой заговорщическим шепотом порекомендовала герцогиня.

– Действительно, очень вкусно и необычно.

– Люблю я вот так сидеть и пить чай, как сейчас с вами. Как только появляется зелень, в этом уголке парка становится невероятно красиво, а вот здесь, – она указала пальцем на клумбу, – у меня растут розы. Я ухаживаю за ними сама, не доверяя садовнику. Летом все увидите своими глазами.

– Летом?

– Конечно. Вам придется после свадьбы пожить здесь. Я понимаю, молодые, хочется свое. Но Бриенн пока не такой уютный. И я не знаю, захочет ли Кристиан там жить. Слишком неприятные воспоминания у него о родовом гнезде.