Восьмиклассница

— Вообще-то это в честь купца Поцелуева, — уточнила Катя в своей учительской манере, понимая, что Чижову это малоинтересно в отличие от того смысла, который большинство людей вкладывали в это название, и тут же пожалела о своем поступке. Ведь Чижов-то как будто снова искал к ней подход и видимо надеялся, что она ему подыграет… Переступив через гранитный поребрик на тротуар Катя вскользь взглянула на него. Он задумчиво смотрел куда-то всторону вдоль Крюкова канала, не замечая её, и Катя вдруг поняла, что он становится таким, когда стесняется. Он её стесняется?.. Эта мысль вдруг перевернула Катино представление о Чижове. А ведь и правда, хотя он всегда производил впечатление очень самоуверенного парня, который за лишним словом в карман не полезет и даст отпор любому — "Где залезешь, там и слезешь", как говорится, с ней он бывал другим. Она вспомнила, как он порой избегал её в школе, как сбивался пару раз при разговорах с ней, как не сразу решился на поцелуй тогда на крыше, как зимой даже было полностью её проигнорировал на школьной лестнице, после того как побывал у неё дома… Так вот в чём было дело? Совсем не в лицемерии, как ей тогда показалось… Выходит, он и сейчас стесняется, не зная как найти повод, чтобы снова её поцеловать?.. Какой же он всё-таки благородный и скромный вопреки своему высокомерному имиджу… Катино сердце наполнилось трепетным восторгом от осознания этой новой и такой импонирующей ей грани его непростого характера. Она взяла его за руку. И Чижов, вскользь взглянув на неё, улыбнулся и сжал её ладонь в своей, другой рукой смущенно потирая затылок.

"Как будто с его стороны это и правда серьёзно", — подумала Катя и с облегчением выдохнула, поняв, что ему просто не хватит наглости навязываться к ней в гости сегодня ночью.

Новая Голландия с её темными кирпичными постройками в стиле раннего классицизма и высоким арочным проёмом посередине, казавшаяся ещё мрачнее в предрассветных сумерках и с самого детства окутанная в воображении Кати какой-то призрачной тайной, утопала в зелени вытянутых в небо тополей, и из-за стоявшей пару недель нетипичной для мая жары их пух был уже повсюду. Он покрыл гладь Мойки белой пеленой и гонимый порывами ветра волочился вдоль основания домов, собирался пушистыми клубками во всех углах и залетал в открытые форточки. Чижов по-началу пробовал поджигать эти клубки зажигалкой — они вспыхивали и вмиг угасали, а потом вдруг запустил в Катю снежок, который на лету рассыпался на много воздушных пушинок, припорошив её как снегом. В ответ она тоже закидала его пуховыми снежками. Они бегали друг за другом по пустой улице между домами и фигурной оградой Мойки, и даже не подозревали, что своим смехом и визгами, отражающимися эхом от темнеющих кирпичных стен по ту сторону реки, могли мешать кому-то спать в это майское утро.

Наконец, Чижов поймал Катю и прижал её к перилам взявшись за ограду руками по обе стороны от неё, так что она больше не могла вырваться. Но Катя и не собиралась. Оба были с ног до головы в пуху и не могли отдышаться от беготни и смеха. И вот тут Чижов, наконец, решился и стал снова её целовать, напористо и страстно, как недавно в фонтане.

"В городе пахнет только тобою

Низ живота наполняет любовью

Море улыбок и море желаний

Времени нет и нет расстояний

Воздух вокруг ни на что не похожий

Нет ни машин, ни случайных прохожих

Есть только ты и я…"*

****

— Вот мы и пришли. Дальше я сама, — произнесла Катя, остановившись и опершись спиной об угол подворотни своего дома с номерной табличкой "29". Чижов посмотрел на неё, вопросително подняв брови. И Катя смутившись начала оправдываться:

— Мы с тобой до сих пор честно обо всём говорили, и я и теперь хочу, чтобы всё было честно. Я к себе не приглашаю. И дело не в тебе, Юра. Во мне.

— Не успела прибраться? — перебил он её с издёвкой.

— Ну, что ты всё шутишь?.. Я серьезно! Я не люблю спешить… Так что, извини.

Чижов её понял. Он засунул руки в карманы и огляделся. Уже светало и фонари потухли, а значит было начало четвертого. Кроме громко чирикающих воробьёв, на пустынной улице не было ни души.

— А я и не напрашиваюсь, — как-то безразлично ответил он.

Но вместо того, чтобы обрадоваться сложившейся как она того хотела ситуации, Катя смутилась ещё больше и отвела взгляд. Дура. Вот так просто она выдала себя, когда сам Чижов, выходит, ни о чём таком даже не думал… Блин, и он же только что её отшил!

— Да чё ты, не грузись, всё нормально, Катька…, - добавил он улыбнувшись, на этот раз по-доброму, без сарказма, — Ты меня и так сегодня удивила. Не думал, что вообще прийдёшь.

Катя робко на него взглянула.

— Так приглашение на футбол — это было всё тобой подстроено?

— А ты как будто не в курсах? — начал он опять в издевательском тоне, — Чё ж тогда разоделась, как на свидание?..

Катя покраснела.

— Не, честно. Мне приятно. Я не думал, что ты когда-то осмелишься со мной дело иметь. Думал тебе западло…, - Чижов поправил Катины волосы, спадающие ей на лоб, и невзначай потянул её за голову на себя.