Восьмое чудище света (СИ)

В общем, в этот период в душе Якова зарождались новые для него понятия и представления. Он, как беременная женщина, бережно вынашивал свое собственное понимание жизни. Находясь в столь людном месте, он постоянно вел внутреннюю беседу, как бы спорил сам с собой. Вопросов было больше, ответы он искал, и находил, в духовной литературе. В ней было все, чего искала его измученная душа.

Да и жить надо было дальше. Там на воле, оставался сын, которого он нежно-нежно любил. Теперь все мысли и устремления были направлены к нему. Надо было устроить свою жизнь в лагере и постараться побыстрей освободиться. А Господь учил Якова терпению. Теперь Яков как бы общался с Богом через книги. А его изголодавшая душа лихорадочно всё впитывала в себя.

Незаметно подошел день распределения из центра адаптации. Осужденных переводили в зону. Все это в одной зоне, но разные секторы, чтобы Зэки из жилой зоны не пересекались с административной зоной, где находились Ц.А.О. и карантин. Администрация разделила эти два контингента, вновь прибывших и старых Зэков. И режим был разный. В административной зоне делали все, чтобы изменить и перестроить психику Зека. Постоянными маршировками и песнями делали людей роботами, чтобы они ни о чем другом не думали, кроме дома. Давали понять сразу: ты попал не на курорт. Для этого шли в ход разные изощренные и испытанные способы. Нашему Якову было с чем сравнить эту 8-ку.

До неё было ещё 4 лагеря и малолетка. Начал он свое плавание по лагерям в конце 80-х. Застал на нарах практически все политические режимы: коммунистические, перестроечные, демократические. … И у каждого времени были свои плюсы и минусы, свои вольности и притеснения, свои безобразия и порядок, и свой переходящий по эстафете бардак.

Сейчас, когда благоуханная помойная грязь Запада беспрепятственно хлынула на широкие российские просторы, и люди и ценности стали другими. В основном, материальными. Ларечников уже больше, чем рабочих. А число миллионеров скоро сравняется с числом нищих. Идут постоянные ожесточенные схватки за собственность, а те изощренные приемчики, которые при этом используются, вызывают зависть даже у самых матерых Зэков. А вот если бы эти неугомонные хапуги на досуге почитали Библию, они бы, бедненькие, узнали, что уйдут они из этого мира, как и все, то есть, «голыми и нищими». Ненасытная алчность людская с одной стороны является «двигателем прогресса», а с другой, удушает все сферы человеческой деятельности, в том числе и правоохранительную.

Несмотря на суровую казарменную обстановку и провалы в личной жизни, появились у Якова и в 8-ке товарищи:

Медведь – взрослый мужчина, здоровый как бык, высокий, физически хорошо развитый, голубые глаза, прямой проницательный взгляд. На всё имел свою точку зрения и всегда отстаивал её. В общем, настоящий мужик. Был старшиной на отряде. Из-за разногласий с администрацией и начальником отряда по вопросу режимных требований, сложил с себя полномочия старшины. Отказался от всех льгот, предоставленных ему администрацией. За все это был переведен обратно в Ц.А.О. Кстати, это был единственный случай. Много кого к нам переводили из жилой зоны, но из старшин он оказался единственным. Когда он зашел к Б.И.О.Р.У. Буяну, тот попытался нагнать на него страху, якобы за безответственную работу. Так как старшина работает с администрацией, то и ответственность за отряд у них общая. Медведь попытался все объяснить, но Буян ничего не хотел слушать. И тогда упрямый Медведь весело сказал ему:

- От вашей жуби у меня кое-что встаёт.

Буян вскипел, был взбешён такой неслыханной наглостью, орал грозно и долго, как и подобает заслуженному офицеру. Очень уж редко ему кто-то противоречил. Он пообещал Медведю, что сгноит его в Ц.А.О. на маршировках. Но так как у Медведя было варикозное расширение (воспаление) нижних конечностей, ему было дано освобождение по медицинской части. В некоторой степени, это его и спасло. И когда все погибали на плацу в 30-ти градусную жару, Яков и Медведь стояли в сторонке, наблюдая происходящее и сочувствуя слабеющей братве, или тащились сзади строя и юморили над нелепой серьезности обстановки. И ещё один тип ходил с ними позади строя.

Самый знаменитый карманник г. Н-ка Ваня «Воробей». Рост – метр с кепкой. Как раз почти по пояс этим двум детинам: Якову и Медведю. Но в своем деле он был лучший спец. Выглядел как ребенок. Глядя на него, никто и подумать не мог ничего плохого. Но за этой скромной внешностью скрывалась настоящая гроза всех лохов и лохушек. Одним словом – виртуоз. Когда он приехал в зону, он наплевал на все требования, показал всем встречающим фигушку и сказал:

- Ну, несите меня в изолятор, фраера е-ные.