Восьмое делопроизводство

– Точно так, – ответил тот растерянно. – Прикажете провести ваше превосходительство?

– Кто там?

– Вице-директор Харламов и чиновник особых поручений Виссарионов.

– Проводите.

Через секунду мелкие сошки прыснули из кабинета директора, как тараканы. Товарищ министра велел им подождать в приемной – срочное поручение от Столыпина.

Зуев встал напротив генерала и вперил в него настороженный взгляд. Ох уж эти срочные поручения…

– Садитесь, Нил Петрович. Я недолго.

Действительный статский советник присел на край стула.

– Как там Алексей Николаевич поживает?

– Лыков?

– А у вас, что, таких двое?

– Виноват, – вскочил Зуев. – Такой один.

– Ну и? Да вы садитесь.

Директор самого грозного в империи департамента опять сел, секунду подумал, ища в вопросе генерала подвох, и осторожно ответил:

– Неплохо, вроде, поживает. Давеча из Чернигова вернулся.

– Получается у него бумажная работа? Не заскучал боевой конь?

Тут уж Зуев задумался всерьез. Скажешь, что заскучал, и опять ушлют Алексея Николаевича в тьмутаракань.

– Я почему спрашиваю, – решил помочь собеседнику Курлов. – Сводку прочитал Петр Аркадьевич. А там опять два налета с жертвами. Очень ему это не понравилось.

– Кому ж такое понравится? – шмыгнул носом Зуев.

– Вот-вот. Господин премьер-министр приказал положить этому конец. Ну в том смысле, что принять особые меры. А именно поручить коллежскому советнику Лыкову дознание по налетам в Петербурге и губернии.

– Ага… – будто про себя прошептал действительный статский советник.

– От всех остальных дел Алексея Николаевича велено освободить. Дознания по имевшим место случаям объединить в одно. И… дать результат. Как можно быстрее.

– Только по столице и губернии? – уточнил Зуев. – А Москву?

– И Москву тоже отдать ему.

– Э-э… Трудное дело, Павел Григорьевич.

– Было бы легкое, поручил бы другому. А тут нужен Лыков.

– Слушаюсь, ваше превосходительство.

Курлов немного обмяк и спросил с человеческой интонацией:

– Нил Петрович. Для дела тут большой вред?

– Что Лыков бросит Восьмое делопроизводство? – догадался Зуев. – Не очень. Плохой из Алексея Николаича бюрократ получается. Жаловался он мне недавно, что забывает, как жуликов ловить… А место поручим Скрыдле, у того задница крепкая, всех пересидит.

– Вот и отлично.

Курлов поднялся и шагнул к двери.

– Павел Григорьевич… – окликнул его директор.

– Если вы насчет чина, то повторю: пусть ждет.

– А еще бы Азвестопуле коллежского асессора… Старается человек, один из лучших в департаменте.

– Еще бы не лучший, если ученик Лыкова.

Курлов застыл на секунду, бросил:

– И его вписали.

Уже на пороге повернулся, приложил палец к губам и сказал вполголоса:

– Через день будет в приказе. Но тсс!

Как только начальство удалилось, директор вызвал коллежского советника. Усадил в кресло, велел подать чаю и огорошил:

– Новое поручение тебе, Алексей Николаич. От премьер-министра, как водится.

Добавил ехидно:

– Ты у нас птица высокого полета, ниже не опускаешься: или государь, или на худой конец премьер-министр. Я уж забыл, когда что-то тебе приказывал…

Лыков слушал молча, и Зуев сменил тон. Он передал разговор с товарищем министра и закончил так:

– Полностью можешь рассчитывать на наш аппарат. Но этого недостаточно.

– Нужны помощники от двух сыскных полиций, Петербургской и Московской, а также от железнодорожной жандармерии, – подхватил Лыков.

Нил Петрович согласно кивнул:

– Поручение трудное, надо собрать группу дознавателей. Вы с Азвестопуло коренники, а москвичи с питерцами вам в помощь. Пиши проект приказа и пойдем к Курлову. Часа хватит?

Алексею Николаевичу хватило тридцати минут. Но к товарищу министра они с Зуевым попали только к вечеру. Тот пробежал глазами проект секретного приказа по МВД. В нем объявлялось о создании временной группы во главе с коллежским советником Лыковым. Группе поручалось объединить все незаконченные дознания о вооруженных грабежах крупных денежных сумм в Петербургской и Московской губерниях начиная с декабря. И принять меры к прекращению указанных грабежей и аресту виновных. Столичным градоначальникам[14] и ОКЖ вменялось в обязанность включить в группу своих представителей. Остальным чинам министерства – обеспечить содействие.

– Кого вы видите от жандармов? – спросил у сыщика Курлов.

– Полковника Запасова.

Генерал поморщился:

– Он служит в Москве, зачем вам далекий от Петербурга человек?

– Мы с Дмитрием Иннокентьевичем вместе дознавали хищения на их железнодорожном узле[15]. И он показал себя выдающимся специалистом. Знание дела, связи, знакомства – все при нем.

– Хорошо, я распоряжусь, – быстро согласился товарищ министра. – А от сыскных полиций? Ваше поручение на контроле у премьера, можете требовать кого захотите.

Лыков хорошо знал чиновников для поручений и многих надзирателей и в МСП, и в СПСП. Он имел собственные предпочтения, но считал более правильным, чтобы решения по персоналиям приняли сами руководители полиций. И доложил об том генерал-лейтенанту. Тот согласился и молча подписал приказ. Департаментские тут же удалились.

– Ну теперь держись, – сказал в приемной Зуев.

Алексей Николаевич бодро парировал: