Восьмое Небо (СИ)

Паточная Банда пропала – как пропали многие вещи той эпохи. Но я буду скверным рассказчиком, если позволю себе замолчать судьбу ее участников, тем более, что это не самая печальная часть повествования. Некоторые ветра, которые связывали нас воедино, рассеялись, другие же оказались удивительно крепки, так что даже я иной раз хмыкаю, когда в отголосках перехватываемых в магическом эфире разговоров невольно нахожу посвященные моим бывшим спутникам крохи информации.

Легкомысленный повеса Габерон, кажется, немного остепенился. Никогда бы в это не поверил, кабы не веские доказательства. Должно быть, к этому его обязывает социальное положение – как ни крути, он теперь барон фон Шмайлензингер, а это что-то да значит даже в нашем мире, где титулы уже не пользуются былым уважением. Насколько я знаю, они со Шму живут в своем родовом гнезде, растя четырех прелестных отпрысков. И, ради всех нас и Розы Ветров, я искренне надеюсь, что они впитали в себя больше материнских черт, чем отцовских…

Я нарочно сохранил в своих архивах фото из какой-то готландской газеты, где чета фон Шмайлензингеров запечатлена вместе, и иногда, в те вечера, когда не занят на вахте, разглядываю ее, вспоминая прошлое. Габерон на фото все тот же самоуверенный хлыщ, его улыбка ничуть не потускнела за это время, а в глазах – все та же хитрющая искра, из-за которой он кажется мальчишкой даже несмотря на большое количество серебра в волосах. Его супруга изменилась больше. Она уже ничуть не напоминает ту тощую перепуганную девчонку, что бесшумно шныряла по такелажу, однако в ее больших темных глазах навеки застыло напряженное выражение, отчего невольно кажется, что со вспышкой иллюминационных чар она вскочит на ноги и стрелой взлетит к потолочным балкам своего фамильного замка – прямо в громоздком кринолине.

Что касается Тренча и Корди, приходится признать, что ни одного из них выбранный ветер не привел к успеху. Она так и не стала самой известной ведьмой в небесном океане, а он не стал признанным инженером. Но, положа руку на сердце, не думаю, что это действительно их заботит. Объединив заработанные капиталы, они снарядили небольшую парусную шхуну под названием «Корюшка» и с тех пор бороздят воздушный океан во всех мыслимых направлениях. Вам наверняка попадались статьи о них или репортажи из магического эфира. То они покоряют «ревущие сороковые» и «неистовые пятидесятые», то сражаются с юго-восточным тайфуном, то идут по следу мифических, столетия назад вымерших, рыб или спускают какие-то хитрые исследовательские аппараты прямо в пасть Марева. Я надеюсь, у старушки Розы припрятано напоследок много тайн и загадок, потому что эти двое, кажется, вознамерились опустошить ее сундук до дна… Ума не приложу, как они уживаются, молчаливый сосредоточенный Тренч и беззаботная хохотушка Корди, но, кажется, посторонняя помощь им больше не требуется. Иногда по невидимым ветрам мне приходят письма от них – лаконичные записки Тренча, больше похожие на сухие отчеты, и сумбурные послания Сырной Ведьмы, которые полнятся ошибками больше, чем сети – рыбой. Они пишут мне о своих захватывающих и жутких приключениях, о новых островах, которые они открыли, и течениях, названных в их честь, но мы, старые гомункулы, умеем читать между строк. И того, что я вижу, достаточно для того, чтоб заключить – совсем скоро эти двое наконец смирятся со своей участью и захотят найти маленький уединенный островок, не нанесенный ни на одну карту – уже только для себя…

Я тоже не сидел сложа руки все эти годы, но едва ли вас заинтересует жизнеописание пожилого язвительного гомункула, тем более, что особо интересными деталями оно похвастать не может. Мне еще не раз приходилось выходить в небесный океан – даже в наше время, когда Розу Ветров упоминают лишь машинально, как стариковскую присказку, в небе все еще есть работа для опытного корабельного гомункула. Я сменил много профессий и много чего повидал. Служил в береговой охране Баунти на легкой канонерке и занимался метеорологическими прогнозами на сверхбольших высотах. Доставлял срочные пакеты между островами Каледонии и участвовал в знаменитых ихтиологических экспедициях мсье Куздро на научном шлюпе «Коронида». Приходилось заниматься незаконным промыслом белуги под Гангутом и поставлять контрабандные устрицы в Альжер. Довелось даже один раз побывать на настоящей войне, но воспоминаниями об этом мне бы не хотелось делиться ни с одним читателем.

Время течет неумолимо, даже если твое тело – деревянный бочонок, набитый ворохом чар и скрепленный медными заклепками. Через какое-то время я устал от всего этого. Устал от оживленного гула магического эфира, который в наше время окончательно сделался похожим на гигантский муравейник. Устал от сверхвысоких с их обжигающим холодом. От погонь с грохотом пушек.