Восьмое Небо (СИ)

- Вы сегодня рано проснулись, господин старший канонир, - заметила она сдержанно, вновь принимаясь за вилку с ножом, - Мне даже любопытно, какая сила вытолкнула вас из койки в столь необычайно ранний час? Если она столь могущественна, стоит задуматься, не приспособить ее для раскрутки корабельных колес. Бьюсь об заклад, с подобным приводом «Вобла» сможет делать по двадцати узлов против ветра!

- Мне не давала спать ответственность за корабль и ваши собственные души, - с достоинством ответил Габерон, опускаясь на свободное место, - Я всегда чувствую себя неуютно, когда оставлю вас без присмотра.

- Тебе лучше бы перенести свою заботу на гандек, - пробасил Дядюшка Крунч, пытавшийся вернуть печь на ее изначальное место, - Там все заросло ржавчиной настолько, что страшно подступиться.

- Попрошу вас всех держать руки подальше от моего гандека! Это единственное место на корабле, где царит спокойствие. И я хочу, чтобы это положение вещей сохранилось как можно дольше. Что еще нужно уставшему от жизни канониру в наш век тревог и волнений, если не уголок, исполненный спокойствия?..

- Ему нужна хорошая порка, - заметила капитанесса, ловко орудуя вилкой и ножом, - Твой уголок спокойствия – рассадок грязи и ржавчины на всем корабле. Ты ведь за всю неделю так и не убрался там, верно?

Габерон вздохнул, расправляя на коленях салфетку.

- У меня и без того хватает работы на борту. Если ты не заметила, я занят по двадцать часов в сутки.

- Дело в том, что уход за собой, своим туалетом и своей внешностью не относится к списку корабельных работ, - тон голоса Алой Шельмы был градусов на десять прохладнее того, каким она обычно пользовалась, - Неужели я забыла тебе об этом сообщить?.. Ах нет, я же сообщала. Приблизительно двадцать пять раз за последние три дня!

- Я не подписывался на каторжные работы!

- Ты подписал каперский контракт, - напомнила Ринриетта, пристально разглядывая остатки рыбы на тарелке. Кровожадность в ее взгляде Габерону определенно не понравилась, - А значит, должен быть готов рискнуть своей жизнью ради корабля.

- Но не своей прической, - с достоинством ответил Габерон, - Ты не представляешь, каких трудов стоит отмыться от проклятой ржавчины!

Алая Шельма устало вздохнула.

- Могу выделить тебе в помощь кого-нибудь из команды.

- Благодарю покорно! – Габерон скривился, - Ты уже пыталась. Дядюшка Крунч разворотит там все, сбив мне наводку, а Шму белеет как мел, стоит ей только увидеть пушку.

Шму выдавила вымученную улыбку, глядя себе в тарелку.

- Эти пушки… Они такие… жуткие.

- Вот видишь, Ринни, - Габерон развел руками, - Главному канониру нечего рассчитывать на помощь.

Алая Шельма раздраженно отодвинула от себя тарелку с рыбными костями.

- Думаю, Корди не откажется тебе помочь.

Габерон насмешливо вздернул бровь.

- Корди? Вы шутите, капитанесса, сэр?

- А что такое?

- Да сама погляди.

В этот момент Корди как раз выбиралась из-под стола с пойманной ею миской. На лице ее застыло виноватое выражение, а кончик носа там, где не был испачкан угольной пылью, немного покраснел.

- Извини, Ринни. Я не нарочно, - пробормотала смущенно ведьма, - В любом случае, это была старая миска! Она никому не нравилась!

Алая Шельма хлопнула себя ладонью по лбу. Миска, которую ведьма с преувеличенной аккуратностью водрузила на стол, была отлита из чистейшего молочного шоколада.

- Во имя Розы, Корди! Ты не успокоишься, пока всех нас не оставишь без посуды?

Юная ведьма потупилась. Ее многочисленные хвосты тоже поникли, как паруса в штиль.

- Я ж не нарочно. Хочешь, я ее съем прямо сейчас?

- Не раньше, чем ты доешь свой сервант! – поймав недоуменный взгляд Тренча, единственного человека, сохранявшего относительное спокойствие на протяжении всей перепалки, Алая Шельма неохотно пояснила, - Эта девчонка превратила вчера корабельный сервант в слоеный пирог с грибами. И не получит шоколада, пока не доест его до конца!

- Видал? – Габерон коротко ткнул техника локтем в бок, - Нет, ведьмам на мой гандек вход заказан. Я не хочу, чтоб орудийная палуба превратилась в подобие кондитерской лавки! Чем я буду стрелять по готландской канонерке, если станет жарко? Марципаном?.. Кстати, раз уж на то пошло, в чью светлую голову пришла мысль запустить в мою каюту проклятого карпа? Тоже ты постаралась, Корди?

Ведьма поспешно затрясла головой:

- Это не я! Честное слово!

- Шму!

Ассассин вздрогнула. Она всегда вздрагивала, стоило кому-то позвать ее по имени. Но в этот раз, отметил Габерон, она выглядела смущенной и подавленной сверх обычной меры. Настолько, что едва не размазывала по тарелке соус собственным носом.

- Извини…

Габерон всплеснул руками. Ему хотелось расхохотаться, но он знал, что смех и подавно перепугает Шму до того, что та, чего доброго, сползет под стол.

- Варенье из Розы! Чего ради ты это сделала?

Ассассин шмыгнула носом.

- Ну… Ему было холодно и страшно ночью одному.

Габерон непонимающе уставился на нее:

- Кому? Карпу?

- Угу, - Шму принялась ковырять пальцем столешницу, - Я… встретила его ночью на… на палубе. Он был такой… одинокий, грустный. Мне стало его… жалко. Я… Извините.