Восьмое правило волшебника, или Голая империя

– Все может быть, – отозвался Ричард. – Но если мы будем прятаться, нас будет непросто найти в густых лесах. В лесу птицы не смогут отыскать нас так просто, как в пустыне. На открытой местности они увидят нас за мили. А здесь им придется постараться, если только мы не будем неосторожными. Когда мы не появимся на тропе, ведущей в Бандакар, это будет для них неожиданностью. Тогда им придется прочесать огромную территорию, не зная, в каком направлении мы двигаемся. Так что найти нас будет непросто. – Ричард передернулся, вспомнив о том, кто следил за ними. – Я не думаю, что Николас так уж хорошо видит нас глазами птиц, иначе ему бы не пришлось заставлять их кружиться над нами. Если мы сможем долгое время оставаться вне поля его зрения, то доберемся до Бандакара и его народа и там затеряемся. А Николасу придется долго и тяжело искать нас среди них.

Дженнсен обдумывала слова брата. Путники вошли в березовую рощу. Бетти запуталась вокруг деревца, и девушке пришлось помогать ей справиться с веревкой. Все поежились, когда ветер внезапно принес освежающий дождь.

– Ричард, что ты собираешься делать, когда мы придем туда? – почти шепотом спросила Дженнсен, поравнявшись с ним.

– Как что? Собираюсь принять противоядие, чтобы не умереть.

– Да, это понятно, – Дженнсен откинула с лица рыжий локон. – Но что ты будешь делать с народом Оуэна?

Каждый вдох отзывался в легких Ричарда острой болью.

– Пока еще не знаю.

Девушка некоторое время молча шла рядом.

– Но ты ведь попытаешься помочь им, да?

– Дженнсен, они угрожали мне смертью. – Ричард посмотрел на сестру. – Это не пустая угроза. Моя жизнь в опасности. Они силой вынудили меня идти к ним.

Она поежилась.

– Я знаю, но они были в отчаянии. – Дженнсен посмотрела вперед, желая убедиться, что Оуэн ее не слышит. – Эти люди не знали, что еще сделать для спасения своего народа. Они не такие, как ты, и никогда ни с кем не боролись.

Ричард тяжело вздохнул, боль снова разорвала его легкие.

– Ты тоже никогда ни с кем не боролась. Но когда ты думала, что я хочу убить тебя, как и Даркен, когда поверила, что я виновен в смерти твоей матери, как ты тогда поступила? Я спрашиваю не о твоих чувствах или мыслях тогда, а о том, что ты решила делать, когда поверила Себастьяну?

– Я решила, что если хочу жить, то должна убить тебя прежде, чем ты убьешь меня.

– Точно. Ты никого не отравила и никому не говорила сделать это за тебя, угрожая смертью. Ты решила, что твоя жизнь ценна, и никто не имеет права отбирать ее. Но если человек готов безропотно принести свою единственную ценность – жизнь, которой у него больше не будет, – любому убийце, захотевшему ее взять, то тогда ему ничто не поможет. Может, сегодня его и спасут, но завтра придет еще кто-нибудь, и он так же добровольно падет ниц перед новым убийцей. Такой человек ставит жизнь убийцы выше своей собственной. Когда отдаешь кому-либо право владеть твоей жизнью и смертью, ты превращаешься в раба, ищущего себе мясника.

Дженнсен молча шла рядом, обдумывая слова брата. Ричард отметил, что девушка идет по лесу так же, как он учил Кару. Лес был таким же домом для Дженнсен, как и для него.

– Ричард, – сглотнула она. – Я не хочу, чтобы эти люди страдали. Они уже и так достаточно вынесли.

– Скажи об этом Кэлен, когда я умру от яда, – мрачно отозвался лорд Рал.

Когда они дошли до места назначенной встречи, Кары еще не было. Все приготовились немного передохнуть. Пятно, разлом в гранитной скале, защищали высокие ели. После жара пустыни путники еще не привыкли к прохладной влажности. Пока люди искали подходящие камни, чтобы не садиться на мокрую листву, Бетти довольно жевала траву. Оуэн выбрал место подальше от козы.

Кэлен села рядом с Ричардом на небольшой выступ скалы.

– Как ты себя чувствуешь? У тебя опять болит голова?

– С этим ничего не поделаешь, – ответил он, пожимая плечами.

Кэлен подвинулась ближе, согревая его своим теплом.

– Ричард, ты помнишь письмо Никки? – шепнула она.

– Что именно?

– Мы думали, что граница, защищающая Бандакар, – причина первого сигнального маяка. А вдруг мы ошибались?

– Почему ты так думаешь?

– Второго маяка нет. – Она показала подбородком в сторону северо-запада. – Первый мы увидели там. Мы очень близко к тому месту, где начинается граница, а второго маяка так и нет.

– С тем же успехом он будет там, где нас ждут птицы, – ответил Ричард.

Он хорошо помнил место, где они нашли маленькую статую. Вокруг на деревьях сидело множество птиц. Тогда Ричард не знал, что это за птицы, но они были огромны, и он никогда раньше не видел таких. В мгновение, когда Кара коснулась статуи, птицы поднялись в воздух и закрыли небо своими черными крыльями. Сотни странных, незнакомых, пугающих созданий взмыли ввысь.

– Да, но если нет второго маяка, может быть, нет и той проблемы, которая связана с первым, – сказала Кэлен.

– Ты думаешь, что первый маяк связан со мной и в нем есть какой-то смысл, а потому мы должны его увидеть. Никки говорила, что второй маяк создан для того, кто может восстановить разорванную печать. Наверно, это не я.