Восьмой ангел

Остальные трое еще пытались изображать заинтересованность в исходе футбольной баталии, но основной инстинкт по отношению к девице явно перевешивал. Один мысленно складывал пазлы «ню» с нею в главной роли. Второй мысленно снимал порнофильм, выступая одновременно и режиссером, и главным героем-любовником. Побеждал третий, перешедший к активным действиям ввиду полного отсутствия фантазии в патологически прямых извилинах своего мозга. Девице же было все равно с кем, главное, чтобы за выпивку и такси заплатили, а долгожданное повышение от этих не зависит, надо было соглашаться на уик-энд с шефом...

«Может быть эту, в шестой, последний? – подумал Демьян и скривился. – Противно и примитивно. Неинтересно. И аппетит испорчен».

Любимые осьминоги с мидиями уже не будили желания быть откушенными. Вожделенный деликатес пропитался пошлой аурой соседнего столика и вызывал отвращение. Жаль, на родине, такого не подавали. В Андеграунде можно было вырастить только раков, да и то, сразу вареных, или скорее, копченых. Поэтому Демьян всегда в земных ресторанах заказывал эти прохладные, игриво скользкие афродизиаки.

«Какая бессмысленная жизнь!» – подвел молодой человек итог своим наблюдениям за соседями. Он презрительно усмехнулся и вытащил из бокового кармана на стол прямоугольную бархатную коробочку для ювелирных украшений. Обыкновенный футляр. С необычным содержимым.

Это была его дипломная работа. Демьян, в буквальном смысле вложил в нее душу. Вернее души. Чужие.

Играя бликами, на подушечке красовалось шесть драгоценных камней: сапфир, рубин, александрит, топаз, изумруд и бриллиант. В пяти из них пять душ женского полу, по описи. Скромные, по меркам Андеграунда, надежды и чаяния, упакованные в столь богатые, по местным меркам, хранилища. Кристаллы и в самом деле были красивы, и дорогого стоили. Их магия могла многое. Жаль, что их истинная ценность в Среднем мире давно обесценилась в глупые нули на этикетках.

При виде хозяина камешки оживились, запрыгали, толкаясь и тесня, друг друга. Каждый как будто просил: «Меня возьми! Нет, меня! Ты обещал мне…». Усмехнувшись, Демьян погладил пальцем первый камень. Он с радостью ответил хозяину заиграл в лучах искусственного освещения кафе, наливаясь глубокими сочными цветами.

Первой он упаковал кинозвезду, увядшую, подзабытую режиссерами и публикой. И дело тут вовсе не в возрасте, и даже не в чрезмерно больших амбициях, маленьком таланте и склочном характере, которые и привели к безвременной кончине популярности. Не спасла положения даже попытка суицида, красиво отрепетированная, но плохо сыгранная. Помог он, Демьян, черный ангел ее надежд, демон Ада. Через месяц она опять начнет сниматься. С головой окунется в артистический бомонд и утонет в море молодых поклонников. Потом от нее уйдет муж, откажутся дети и она окончит свои дни в доме для престарелых актеров. Но это будет потом, и знать ей об этом необязательно. Пусть пока зубрит роль и прыгает податливым камешком в кармане.

Потом были безголосая певичка, брачная аферистка, безвкусная дизайнерша, возомнившая себя одаренной кутюрье и знаменитая теннисистка, на самом деле ни разу не выигравшая, ни одного сета. Как по волшебству демон воплотил в жизнь все их глупые желания: мечты не о таланте и успехах, а о банальной легкой славе, возможности не прилагая сил мелькать на TV в многочисленных и бестолковых шоу, блистать на обложках глянца. Маленький акцент, который и поймал в силки эти пустые душонки.

Демьян откинулся на спинку стула и самодовольно улыбнулся. Пять из шести камней упакованы. Легко, непринужденно. Буквально за пару месяцев из отведенного на диплом года. Так что с последним камнем проблем не предвидится, ведь и на собственные развлечения нужно еще недельку-другую оставить.

В последний кристалл хочется чего-то неординарного, яркого. Такого, чтобы на кафедре профессура зацокала. Демьян представил своего куратора, профеже Мессамину[3], бессменного главу кафедры Серцеедства и Стервологии, среди простого студенческого демоноса СС. Шутить с фигуристой блондинкой остерегался даже ректор Мицше[4]. Синьора одним взглядом могла довести любого как до самоубийства, так и до непроизвольного семяизвержения.

Лаборант Чпок, мелкий бес, подвизавшийся последние триста лет на кафедре СС, даже подторговывал среди первокурсников наборами мыла, пеньковой веревки и откровенным фото госпожи профеже, благо, так просто лишиться жизни гражданин Андеграунда не мог. Предприимчивый бес уверял, что во время руконаложения перед образом Мессамины жертву охватывает та-а-акое несравненное удовольствие… И это намного гигиеничней подросткового онанизма.