Восьмой Артефакт (СИ)

И она рассыпалась миллиардами кусков от сотрясающего её тело оргазма, такого яркого, что даже перед глазами заплясали искры, и ей казалось, что она забыла, как дышать. Непроизвольно она сжала руками его плечи, вцепившись пальцами в мышцы, оставляя маленькие следы ноготков на коже. В следующий момент она почувствовала, как он задрожал и напрягся в её руках, и хриплый стон сорвался с его губ, когда он сделал несколько последних, мощных толчков, изливаясь в неё.

Они тяжело дышали, приходя в себя после секса, и он уткнулся лицом ей в плечо. Она почувствовала, как он выскользнул из неё и скатился на кровать, вытерев пот со лба. Драко повернул голову, протянул руку и провёл пальцами по её скуле вверх, поворачивая голову на себя. Их взгляды скрестились, и Гермиона заставила себя тоже смотреть на него и не отводить взгляд. Дыхание всё ещё не восстановилось и сердце тоже билось в загнанном темпе. Радовало лишь то, что он тоже никак не мог унять глубоких вздохов, его грудная клетка высоко поднималась и резко опадала. Он сглотнул и привлёк её к себе, взял двумя руками её лицо и стал мягко целовать, и Гермиону вдруг охватила пронзительная нежность.

Малфой уложил её на спину и, подперев щёку рукой, провёл пальцами по её телу, от бедра до шеи, где ладонь скользнула на затылок, поглаживая и перебирая волосы.

— Не пожалела?

Она мотнула головой, растянув губы в невольной улыбке. Он ухмыльнулся, наклонился к её уху и тихо проговорил:

— Сколько очков ты бы начислила мне?

— Драко! — она откинула голову на подушку и засмеялась в потолок. — Ну как ты можешь, в такой момент…

— Почему бы и нет? — его рука скользнула по животу и сжала выступающую косточку на бедре, от чего стало щекотно. — Ты же знаешь, я люблю оценку моих действий.

— Так непонятно? — Она повернула голову к нему и дотронулась ладонью до его волос, убрав прядь со лба в сторону.

— Ты же знаешь. — Он снова наклонился к её уху. — Я хочу слышать.

— Хорошо. Думаю… семьдесят очков тебе хватит?

— Всего? — в его голосе слышалось преувеличенное разочарование.

— О, Драко, — она звонко рассмеялась, — ну конечно, сто. Сто очков начисляется Драко Малфою за… доставленное удовольствие.

— Так-то лучше, Грейнджер.

— Хорошо, а теперь я хочу слышать. — Она посмотрела на него, подавляя улыбку. — Раз мы ввели оценочную систему… Что насчёт меня?

Он ухмыльнулся и подмял её под себя:

— Я начисляю тебе пятьдесят очков за неожиданность… — Он мягко поцеловал её шею. — Сто очков твоему прекрасному телу. — Он опустился ниже, лаская грудь. — Ещё сто за удовольствие, которое я получил. — Он целовал её живот. — И…

— Хватит! — она тянула его вверх, на себя, стараясь унять участившееся дыхание. — Мне нужно… в душ.

Он усмехнулся, глядя на её снова раскрасневшееся лицо. Затем он кинул взгляд на часы на её столе.

— Да, между тем, уже ночь. Пожалуй, и мне пора. — Он оставил быстрый и лёгкий поцелуй на её губах и начал одеваться.

Гермиона накинула халат, чтобы проводить его до камина. На мгновение она подумала, как было бы прекрасно, если бы он остался… Но она не хотела форсировать события. Пусть всё идёт своим чередом.

— Грейнджер? — он уже стоял посреди её спальни, полностью одетый и не выглядел так, как будто ещё полчаса назад они изнывали от удовольствия на её кровати. Малфой небрежно поднял и поставил обратно рамки с фото. Гермиона бросила мимолётный взгляд на своё отражение и подумала, что она как раз выглядит именно так, как обычно выглядят после хорошего секса: растрёпанная, с лёгким румянцем на лице и в небрежно запахнутом халате.

— Кстати, Драко… — ей вдруг снова стало неловко. — О… предохранении. Я пью противозачаточное зелье, если что.

Он кивнул, выжидающе глядя на неё.

— Но меня удивило, что ты ничего не спросил, — она пытливо посмотрела на него.

— Зная твою ответственность, дотошность и любовь к накручиванию, я был уверен, что ты об этом озаботилась ещё с прошлой субботы.

Гермиона не могла не улыбнуться в ответ на его уверенное заявление.

— И всё-таки Драко, я тоже иногда хочу слышать.

Он чуть наклонил голову, глядя на неё с деланным удивлением:

— Надо же, я полагал, что ты предпочитаешь додумывать… — Он увидел её возмущённый взгляд. — Всё-всё, я понял!

Они спустились в гостиную, и он повернулся к ней. Его взгляд скользнул по её фигуре, и он привлёк её к себе:

— Я буду ждать субботы.

И он поцеловал её. Его рука огладила её бедро и забралась под короткий халатик, сжав ягодицу. Он со стоном оторвался от неё:

— Грейнджер, я так никуда не уйду. Ты будешь меня ждать? — он ухмыльнулся и провёл пальцем по её влажным от поцелуя губам.

— Непременно, — она ответила ему в тон, улыбаясь.

— Я пришлю сову. До субботы. — И он исчез в огне камина.

Она постояла с минуту, улыбаясь своим мыслям и ощущениям. Затем поднялась в свою комнату, приняла душ и, входя в спальню, с удивлением обнаружила за своим окном нахохлившегося филина. Улыбка снова растянула её губы, она впустила птицу в комнату и торопливо отцепила записку с её лапы: