Восьмой зверь

- Доплатишь десять процентов, и буду вести себя, как аристократ на приеме. - Тот, кого назвали Робом, закинул ноги на кресло.

- Деньги храмовые, не мои. Ладно уж, сиди, - отмахнулся Микаэль. - Анкеты посмотрел, изучил?

Посетитель кивнул.

- Их следует найти как можно быстрее. Поиски ограничены двенадцатью владениями - по два в каждую из сторон света, дальше они вряд ли уехали. Язык там уже другой, люди выглядят иначе, сам знаешь. Женщина скорее всего уже мертва, ищи отца с сыном. Если и они умерли, сосредоточься на поиске вот этого. - Жрец протянул листок удивительно гладкой, но при этом твердой бумаги с прекрасно нарисованной золотой пластинкой на цепочке.

- Это можно брать в руки или привезти на теле, не снимая? - Деловито уточнил Роб, пряча картинку за подкладку рубашки.

- В руки брать можно. Срок тебе - полгода. В деньгах не ограничиваем. - Жрец сделал многозначительную паузу. - Совсем не ограничиваем.

- Не ограничивают, как же, - проворчал мужчина, поднимаясь со стола. - Потом на каждую истраченную монетку бумагу писать.

- На этот раз все иначе. Поручение верховного. - Жрец воздел взгляд вверх и для верности показал пальцем в потолок. - Принимайся сегодня же и да пребудет с тобой милость покровителя.

Глава 3

Шесть часов утра вообще и шесть часов утра в центре города - это очень большая разница. Чтобы успеть вовремя, надо встать около четырех утра, в пору, когда светило только поднимается над городом, скрывая с него вуаль тьмы. Далее надо прокрасться по своему же району на более оживленные улицы. Смена ночной братии завершится только с рассветом, так что наткнуться на деловых людей с ножами и битами дело легкое. Хотя я не совсем по их формату - кому нужен шустрый паренек, вдобавок, непонятного достатка - под плащом не видно ни одежды, ни лица. Обычный клиент разбойников - подвыпивший горожанин, возвращающийся домой с рассветом. Такого видно издалека - по нетвердой походке, а порою - по немелодичным песням, выдаваемым на всю округу.

Ближайшие стоянки карет находятся почти вплотную к богатой части города, возле престижных клубов и ресторанов. Ясное дело, что в нашем районе наемный экипаж не найти, потому приходится преодолевать всю дистанцию на своих двоих. Бодрящая выходит пробежка, в декорациях еле освещенного города, под оценивающими взглядами людей в переулках.

За незримой гранью богатого района приходится прятаться куда тщательнее. Покой жителей тщательно хранят отряды дежурных и уже для них я - лакомая цель. В меру подозрительная, одинокая и неопасная с виду. Даже если окажусь ни в чем не замешанным - будет им плюс за бдительность. А там может и навесят пару нераскрытых грабежей, и попробуй потом оправдаться. Вырваться то из застенков можно, но вот проверять, как быстро это произойдет - совершенно не хочется. Поэтому и обхожу патрули десятой дорогой, накручивая по богатым кварталам замысловатые круги.

Из-за всех маневров дорога, преодолеваемая в дневную пору за час, а в карете - так и вовсе за десяток минут, растянулась на два полновесных часа. Самое интересное, все эти усилия направлены только для того, чтобы отказаться от навязанного поручения. Вернее, сделать так, чтобы от меня отказались. В конце концов, кто сказал, что я им подойду?

Швейцар на входе в 'Белого лебедя' окидывает меня скептическим взглядом. На его привычной благолепно-невозмутимой физиономии такая эмоция смотрится довольно нелепо. После объяснения причины моего посещения, сходимся на том, что он меня пропускает, но дверь я открываю себе сам. Да не очень то и хотелось.

Внутри огромного холла с высоченным потолками и мраморным полом ко мне подлетает консьерж и чуть ли не силой пытается сорвать с 'господина' плащ. Видимо, раз швейцар впустил меня внутрь - значит я уже достоин высокого обслуживания. Еле отмахиваюсь от навязчивого сервиса, чуть было не уступив назойливой обслуге. Ну вот удобно мне в плаще!

С трудом заставлю себя не вертеть головой по сторонам, в другой ситуации я бы с удовольствием походил по холлу, как по музею - на стенах огромные батальные полотна в оправе позолоченных рам, хрупкие на вид столики из красного дерева на пушистых овалах ковров. Живут же люди. За свою жизнь побывал в десятках гостиниц, пока наша семья путешествовала по городам, но с подобным великолепием столкнулся впервые.

Тем временем выясняется, что искомое мною семейство проживает под самым потолком заведения, на четвертом этаже. Причем, занимают они весь этаж, а молодому господину проще всего подняться к ним на лифте. При этой фразе мне указывают за зарешеченную с двух сторон клетку с непонятным механизмом внутри. Спасибо, как-нибудь в другой раз. Вот только узнаю как всей этой машинерией пользоваться, а пока что служить развлечением скучающей обслуге я не намерен. Лифты - вообще редкое дело у нас в городе. Здания большей частью двух-трех этажные, и только в центре города попадаются исполины до шести-семи этажей.