Восьмой зверь

  Только тогда меня прошиб холодный пот и задрожали ноги. Момент осознания того, что бы сделали с пойманным вором. Минимум - отрубленные пальцы на правой руке, максимум - по взрослой шкале, каторга. И второе - куда хуже, так как со временем монстры шахт оторвут все конечности. Да, гильдия прикрывает своих работников, за что ей и платят треть добычи, но вряд ли стража простила бы кражу у военного. Кто же знал? На вещах же не написано...

  Мой спаситель двинулся в сторону города, а я, даже не спрашивая, вцепился в его баул и потащил за ним вслед.

  Вот так мы и познакомились с Роудом.

  Было ясно, что спасение придется отрабатывать. Я про себя прикидывал варианты, мысленно откидывая самые грязные из них. Не смотря на благодарность, был определенный моральный предел. Участвовать в иных грязных делах я был не согласен. На совести есть пара трупов, порезанных, искалеченных, но в рамках самообороны и собственного выживания, делать из этого профессию я не собирался.

  - Приличный, недорогой отель с хорошей кухней. - Первая фраза, адресованная мне после выхода с вокзала.

  Несложная задача для того, кто какое-то время жил в городе. Невозможная для тех, кто не видел город дальше привокзальных трущоб. К счастью, большая часть моей жизни прошла в таких "недорогих, но приличных" заведениях, пока семья не купила себе дом. Было это, на тот момент, около года назад, за такой период вряд ли что-то изменилось.

  Уже через пятнадцать минут мы дегустировали кухню уютного заведения, сидя за одним столом. Роуд удовлетворенно отодвинулся от стола и с интересом наблюдал, как я без аппетита доедаю свою порцию, помогая себе ножом и вилкой.

  - Надо же, какие манеры. - Молчит и ехидно щерится. - Давно работаешь 'грузчиком'?

  - Прилично.

  - Должник? - Многие на вокзале отрабатывают долги за родителей. Вечная работа без надежды выбраться, так как проценты по долгу чуть меньше, чем добыча.

  - Нет, сам по себе, - говорю не без затаенной гордости. Такие, как я - редкость, особенно в моем возрасте.

  - Работа нужна? Приличная. Гильдейский взнос на мне. Доход - в десять раз выше самого удачного дня на вокзале.

  - Сказки, - скептически хмыкаю и вновь возвращаюсь к еде. Там, где большие деньги, рядом ходят большие неприятности.

  - Спорим? - В глазах Роуда рождается азарт и та искорка обаяния, о которой я уже упоминал. - Пойдем. - он убирает салфетку с коленей и двигается к выходу.

  С интересом, приправленным крупной горсткой скепсиса, но и немалой порцией куража, двигаюсь за ним.

  К моему удивлению, первым делом мы идем в парикмахерскую, где мои лохмы приводят в невиданный за последний год порядок и отмывают от сажи. Потом - магазин готовой одежды, и уже после Роуд тащит меня, основательно осоловевшего от перемен, в городской парк. Некоторое время мы гуляем, после чего мы подсаживаемся к двум очаровательным девушкам, в богатых платьях из южного шелка, в длиннополых шляпках, ведущих неспешный разговор давних подруг - я с краю скамьи, а Роуд ближе к дамам.

  Уже через пару минут между ними течет беседа, как меж старыми знакомыми. Удивленно слышу в речах Роуда грустную историю о бросившей его с ребенком жене и нелюдимом сыне, пораженном такой трагедией. Лицо в этот момент у меня действительно пораженное, но еще большее удивление возникает, когда эти две кумушки присаживаются рядом со мной и начинают щебетать какие-то сочувствующие глупости. Зачем это все?! - все во мне просто вопит, сам же словно деревенею от напряжения. Еще десять минут стоически выдерживаю напор девушек, несколько раз односложно отвечаю на их вопросы и меланхолично киваю, пытаясь сдержать панику. Что вообще происходит?

  Наконец, мучение завершается, Роуд и девушки раскланиваются и мы расходимся в разные стороны.

  - Что это было? - Не удерживаюсь.

  Мужик ехидно смотрит на меня и щурится, словно довольный кот. Наконец, он распахивает край камзола и демонстрирует краешек жемчужного ожерелья, которое я определенно видел в начале знакомства на одной из дам. Вот в чем дело! Вот теперь я смотрю на напарника(?) с уважением и немалым восхищением. Действительно, стоимость такой вещи я не заработаю и за полгода.

  - Твоя - десятая часть. - Деловито уточняет Роуд, пряча ожерелье обратно во внутренний карман. - Ну как, нужна работа?

  Он еще спрашивал! Такую возможность восстановить родной дом я не мог упустить.

  Мысленно возвращаюсь к грубой реальности. Напарник, наставник, друг - ушел. С одной стороны, я четко понимаю - иначе быть не может. При снятии денег в банке фиксируется аура человека, по которой обличить преступника не составит труда. Остается только бежать в соседнее Владение, пользуясь недешевыми услугами надежных людей. И второй человек при таких перемещениях будет только обузой. Там, за Стеной, его уже не будут искать. Повелители другого края не позволят лезть чужой власти на свою территорию, впрочем, как и наши.