Восьмой зверь

А на троне нечто мерзкое, толстое. Оно удерживает симпатичную девушку за талию, не давая встать с ручки кресла, и похотливо проводит по коленке, движется своей пятерней вверх, грубо сминая платье. А ярко разодетая толпа вокруг не обращает ни малейшего внимания на монстра на троне, продолжая жрать, пить и громко смеяться. Не знаю, как долго мы продолжали на него смотреть, разочаровываясь, черствея, разбивая в клочья все представления о чести и долге. Нас разбудил голос герольда, заставив вздрогнуть и отвести взгляд.

— Начинается церемония посвящения! — Каким-то образом он перекричал толпу, добившись заинтересованной тишины.

— Графиня Теннет — к Повелителю!

От неожиданности даже я вздрагиваю — почему мы первые? Джейн же изрядно шатает, она близка к панике. Надо что-то делать, причем срочно. Я отступаю чуть в сторону, и разворачиваю девушку к себе.

— Прошу, представь, что он серьезно болен. — Горячо увещеваю я ее, — Он мудрый, хороший, просто сильно-сильно болеет! Это очень важно. Ради деда!

— Хорошо, — девушка собирает волю в кулак и коротко кивает.

— Тина! — С жаром и просьбой обращаюсь я к невесте.

— Поняла, — серьезно кивает она.

Мы медленно подходим к трону — быть может это нарушает церемониал, но мне плевать — без нас она просто рухнет в обморок, на потеху толпе. Останавливаемся в каком-то шаге. Бросаю короткий взгляд на Джейн и еле удерживаю вздох облегчения — она умница! Джейн смотрит прямо на Повелителя, не уклоняясь от встречи взглядами. В ее глазах — невероятное сострадание и доброта. Тина даже робко улыбается ему. Какие же сокровища мне достались.

К Повелителю подносят золотой поднос с аккуратно разложенными на нем серебряными пластинами. Небрежное движение толстой рукой, и весь порядок превращается в хаос, на котором заплывшие от жира пальцы пытаются ухватить хоть один медальон.

— Своей волей, назначаю вас магом, — какой же противный голос. — Служите мне! Обожайте меня!

Он говорит, даже не смотря на нас — продолжая другой рукой оглаживать свою невесту, приподнимая низ юбки, лаская внутреннюю поверхность бедер. Невесте явно не нравится, но она продолжает улыбаться ему, воркуя что-то успокаивающее и просящее.

— Мой повелитель, — не выдерживает церемониймейстер.

— А? Ах да.

Повелитель все таки подхватывает медальон за цепочку, грузно встает, потрясая салом, делает шаг в сторону нашей троицы и одевает цепочку на шею Тине. Стою в шоке — Тина выглядит не лучше.

— Мой повелитель, но это другая девушка! — Церемониймейстер в панике.

— Да? — Повелитель равнодушно подхватывает еще один медальон и одевает Джейн.

Зал взрывается негодованием! Шумят рассерженные голоса, тревожатся те, кто должен сегодня получить свой медальон. А Повелитель словно не слышит их окрики — его они не интересуют. Он подходит к трону, и с силой, уж точно не свойственной такому грузному телу, разворачивает невесту спиной к себе, нагибает, закидывая подол на спину, другой рукой приспуская на себе штаны. Резкое движение — и женский крик перекрывает громкие пересуды. Мгновенно в зале устанавливается гробовая тишина — и только ритмичные стоны, перекрывающие девичье лепетание, слышны в многотысячном зале.

— Уходим, — шепчу я на ушко шокированной таким зрелищем Джейн, и увожу девушек из зала, пока толпа не опомнилась.

Я бегу по полупустым коридорам, удерживая супруг за руки — они ведут себя, словно лишились воли, и явно не понимают, что с ними и где они. А ведь планы дворца заучивали вместе. Еще один поворот — и я с силой выламываю шпингалет на ставне окна. Холодный влажный воздух приводит девушек в чувство.

— Быстрее! — Шиплю я, помогая тине взобраться на подоконник, а оттуда — спрыгнуть вниз. Затем делаю то же самое для Джейн. — Спрячьте медальон!

Серебряные пластинки торопливо заправляют под платье.

Мы не пойдем через парадный вход, уж лучше бежать к каретам через дождь, чем напороться на сталь у самого порога. Я рассуждал вполне логично — вряд ли кто захочет мокнуть под дождем неведомо сколько времени, а мимо входа обычный человек уж точно не пройдет, так что ждать нас будут именно на выходе, дав шанс добраться на машины. Я бегу через дождь, обожая его всем сердцем — пелена воды укрывает нас, прячет от чужого взгляда.

— Как все прошло? — С тревогой спрашивает наш охранник, придерживая дверцу, пока девушки забираются внутрь.

— Все хорошо, — не собираюсь ничего объяснять постороннему человеку. — Едем?

— Разумеется. — Машина медленно набирает ход, с каждой секундой разрывая расстояние между нами и будущими преследователями.

Через десяток минут в окошко уже видны кварталы окраин города — мы решили не искать в разошедшемся дожде машину охраны, за ливнем и дорогу-то было толком не видно. Но я все еще рад дождю — пусть из-за него погоню не отрежет оплаченная толпа, изображая фестиваль, не важно — дождь с этим справится даже лучше.

Джейн с облегчением вздыхает, я же не тороплюсь радоваться.

Я аккуратно сжимаю руку Тины, подавая сигнал. Девушка понятливо прикрывает глаза, и через десяток секунд реалистично изображает приступ тошноты.