Воспаление колец

– Харбаббумм барабумм!– Ревень ввалился в зал с тремя пивными кружками в трясущихся руках. – Ну-с, будем снимать пробу! Думаю, пока я гулял, оно уже приготовилось в нужном количестве. – Он заглянул в кадушку. – Ага! Есть сорок литров!.. У меня же здесь, ребята, сложнейшая система – автоматика! Я гуляю, а она работает! Она работает, а я гуляю! Хе-хе-хе! У меня ведь монополия; все донтики ко мне ходят, никто стороной не обходит! А кто не будет мне платить, того не стану я поить! Бим-бом трам-па-па! Но вам можно бесплатно, вы гости!

Руками, которые стали еще больше трястись, Ревень благоговейно зачерпнул прозрачную жидкость...

Ни разу в жизни хрюкки не пивали такого чудесного и исключительно бодрящего напитка! Градусов в нем было не счесть, и быстро захмелевшие путники сбивчиво поведали Ревеню о своих приключениях.

– Так говорите, Сук... Сак... Сарукан вас обидел? – пробурчал Ревень, разглаживая бороду руками, которые больше ни капли не тряслись. – Обидел крошечных свинок без шляп и кроссовок? Ну, я ему задам! Давно, давно мне портит кровь этот самовлюбленный хлыщ! Хеербумм бардал-мардал траля-ля гей! –Ревень понизил голос: – Раньше-то как было? Сарукан приходил ко мне, давал на лап... э-э, покупал лицензию на вырубку, а теперь – зажрался! Рубит мой лес без моего согласия! Нет, этого больше нельзя терпеть! Буу-хуу нафигуу!Нет, тут нужен конклав, конклав и точка! Собрание всех донтов нашего Фурункула... Нет, Флюгера... Как же его...

– Фангор... – заикнулся Марси, но Опупин заткнул ему рот.

– Эй, – воскликнул вдруг Ревень. – Я и без конклава въехал! Ребята, давайте прикончим Сарукана!

Он вскочил, бросил хрюккам: «Ждите здесь» и выбежал наружу, пьяно покачиваясь и икая.

– Куда это он? – заинтересовался Марси.

– Рыгать побежал, – уверенно сказал Опупин.

Они еще поддали, и им стало совсем весело. Внезапно за стенами халабудыраздался страшный рев, который быстро сменился стоном и бульканьем, словно несчастному, издающему такие звуки, было очень плохо.

– Вот видишь, – спокойно сказал Опупин. – Я был прав.

Ревень вскоре вернулся, и вид у него был очень довольный. Он приоделся: на бицепсе левой руки виднелась повязка « Дружинник-распорядитель».

– Ну вот, – сказал владыка леса, – я бросил клич. Сейчас все донты соберутся на Главной Тормозной Поляне. Отныне лес на военном положении, я – главнокомандующий, и вы можете звать меня просто – Смертельный Дрючок!

Ревень шел долго. Иногда он останавливался, прикладывал ладони ко рту и испускал тот самый рев-бульканье, который хрюкки приняли за звуки экстренной очистки желудка. Дважды при этом хрюкки падали с горба донта, и оба раза Ревень, бесконечно извиняясь, усаживал их обратно. Наконец между деревьями замаячила широкая поляна с озером в центре. Опупин готов был поклясться, что заметил в прибрежных камышах мелькнувший русалочий хвост.

По Тормозной Поляне бродило не меньше сотни донтов. Они шумно ухали, ахали и охали. Некоторые пришли на костылях – жертвы принявших их за деревья дровосеков. У многих не хватало рук, а у трех печальных донтов, которые держались обособленно, и того, о чем не говорят в приличном обществе. Вероятно, жены дровосеков пустили егона растопку, так как, честно говоря, такое убожество вряд ли принесло бы пользу в хозяйстве.

По поляне расхаживали и другие невероятные существа. Ходячие и говорящие поганки, грибы дождевики, жуки-вонючки, продувные лопухи, внешность которых просто невозможно описать, бешеные огурцы и какие-то совсем уж бредовые существа, выползшие из берлог в предвкушении бесплатной кормежки и маскарада. Фауна была представлена волками, зайцами и одним медведем без левой задней лапы, которую он сжевал во время голодной зимней спячки. Медведь был не в духе и постоянно ругался.

– Эй, тугодумы, я пришел! – протрубил Ревень, вываливаясь на поляну. – Угадайте, кто?

– Дятел Вуди? – несмело предположила одна поганка.

– Сама ты дятел! – гаркнул Ревень, с чавканьем припечатав поганку метровой ступней. – Привет всем лесным уродцам! Да будет ваш барурумбыстрым и легким!

– И тебе того же! – степенно ответили донты. – И никакой моли в ушах, о Великий Ревень Скотовод!

Ревень ссадил хрюкков на землю.

– Вот! – сверкая глазами и подыгрывая себе густыми бровями, сказал он. – Это и есть наша Главная Тормозная Поляна. Впечатляет?

– Ужасно впечатляет, – сказал Марси, уверенный, что допился до белой горячки.

Тем временем Опупин зачарованно смотрел на матерящегося медведя на протезе и пребывал в полной уверенности, что сошел с ума.