Воспевая любовь

Он не сдавливал её, но держал крепко в кольце своих рук и даже не замечал, что целует её куда придётся, лишь бы касаться её губами, ловить носом тонкий, любимый запах. Только в этот миг, когда он смог почувствовать тепло её тела, убедившись, что она стоит перед ним живая, оледеневшее сердце начало снова биться.

Вера подняла голову, блестя своими изумительными глазами, и он с удивлением увидел, что на неё капают его слёзы. Это было так странно: чувствовать в себе сразу столько эмоций и видеть их последствия. Но всё это ерунда, лишь бы Вера была рядом! Он уже более осмысленно склонился к ней, коснулся подставленных для него губ – и мир для него чуть не перевернулся буквально.

Одно касание, одно явное подтверждение того, что его больше не оттолкнут, а наоборот, ждут, просят, чуть не заставило вылететь одинокую волчью душу из тела. Пришлось замереть, чтобы обезумевшее тело справилось с нахлынувшими чувствами, сердце перестало грозиться пробить рёбра, а любовное сумасшествие хотя бы на время покинуло бы голову, давая мыслить. Ещё рано расслабляться, ведь желанная самочка не сидит в его логове, защищённая от всех бед, не хлопочет у очага, не дарит ему свои ласки в ответ на его, не окружена их щенками.

- Вер-р-ра, Вер-р-рочка, - прошептал он, - Вер-рочка! Скажи, что я тебе нужен! Скажи!

- Нужен, - выдохнула она, комкая руками его рубашку и не позволяя себе закричать, завыть, что он ей нужен. Как никогда нужен! Что она дышит без него вполсилы, что сдалась, согнулась под тяжестью случившегося без него. Он ей нужен, очень нужен!

Ронг снова чуть не задохнулся от восторга, как только что, после лёгкого поцелуя, но не отступил от своего и продолжил:

- Скажи, что я твой!

- Мой. Никому не отдам, - и в подтверждении обняла, пряча заблестевшие от слёз глаза.

- Вер-р-ра, я всё для тебя! – сорвался Ронг, но тут же потребовал: - Скажи, что тебе никто другой не нужен!

- Никто не нужен, - всхлипнула она и успокаивающе погладила по груди, замечая, что дрожь уже отпустила его. Ронг глубоко вздохнул, раз, другой, словно окончательно выгоняя из тела угнездившиеся тревоги с сомнениями и всё так же бережно прижимая её к себе, произнёс:

- Верочка, расскажи мне, что произошло.

Ей не хотелось всё заново вспоминать, но видя сильнейшую тревогу Ронга и понимая, что он должен получить сведения из первых рук, не стала отказывать и рассказала всё, что произошло.

- Понимаешь, - прижавшись к нему, тихо говорила Вера, - у меня эта лента защищает не всё тело, да и защита своеобразная. Я вообще о ней забыла, ведь ни разу не пригодилась. Я вспомнила о ней, когда Шторн зацепил меня за бедро. Надо было раньше, пока не обессилила, дать ранить себя и вымазаться в крови, но видишь: забыла, не сообразила…

- Вера, ты что, укоряешь себя? – изумлённо проговорил мужчина, заглядывая ей в глаза.

- Ну не то, чтобы… но жаль, что я растерялась…

- Вер-ра! –  возмутился он, но тут же, сбавив сердитости, Ронг намного мягче неожиданно спросил: - Верочка, а тебе понравилось у меня в логове?

- Да, у тебя славно, - удивилась она новому вопросу. Оборотень вообще был сейчас крайне взбудоражен, непривычно порывист, но не проходило ощущение, что он упорно гнёт какую-то свою линию.

- Тогда, сердце моё, я забираю тебя к себе.

- Но…

- Так я буду спокоен, пока разбираюсь со Шторном.

- Но ведь…

- Верочка, ты моя женщина, дай мне разобраться с твоими обидчиками!

- Ронг, ты не понимаешь, у меня дела и как же мы…

- Тс-с, любовь моя.

У Веры не было слов. Не зря она почувствовала, что он настроен решительно, но зачем он ей предлагает невозможное?! Как же он не понимает, что мучает её!

Нападение и невозможность сразу же расправиться с обидчиками сильно подкосило её, но обязательства! Взятые на себя обязательства помогают ей держать спину прямо, не сдаваться, она знает, что ей некогда жалеть себя! Она должна многое сделать, она нужна людям, она обязана продолжать службу!

Но в тоже время, она скрывает от всех, что вот-вот сломается. Каждую ночь ей снится, как медвежья лапа опускается ей на лицо, но она борется во сне и когда ей кажется, что она вырвалась из кошмара, то ощущает, что находится в полной власти кого-то невидимого. Утром она понимает, что невидимый это Пегий, но что толку от анализа своих кошмаров, когда страх поселился в душе, а беззащитность стала такой очевидной!

Она вскакивала ночью, опустошённая, с колотящимся сердцем, и заканчивалось это тем, что плакала, зовя Ронга. Ей так хотелось прижаться к нему, почувствовать его силу, уверенность. Но нельзя давать себе невыполнимую надежду! Не надо мечтать, чтобы потом не было ещё больнее! Так зачем он предлагает ей то, что невыполнимо?!

Ронг, держа Веру за руку, подошёл к командиру и объявил, что по указанию его величества Долара, лэра Ранс больше не служит королевству.

- Но как же это? – опешил командир.

- Лэра Ранс – МОЯ женщина, до последнего моего вздоха, и она королевским указом свободна от всех обязательств!

Тишина и лёгкий присвист послужили оборотню ответом. Такого ещё не бывало!

- Счастье моё, тебе надо собрать какие-то вещи?