Воспитанник драконьего рода, или Наставницу ждали?

Нам подали закуски. Хотелось забыть про всякое достоинство и наброситься на такую желаемую пищу. Крайссен прекрасно понимал, что я сейчас чувствую и, кажется, ждал, когда сорвусь. На его губах все время блуждала довольная улыбка. Он с интересом наблюдал за мной.

Закусив губу, я медленным движением отрезала кусочек мяса и, закрыв глаза, положила его в рот. Уверена, Крайссен не спускал с меня глаз и видел нескрываемое удовольствие от еды, но мне было уже все равно. Ему хватило тактичности дать мне насытиться прежде, чем начать разговор.

Некоторое время мы ели в тишине, прерываемой легким постукиванием посуды и шуршанием одежды прислуживающих людей. Мне вспомнилась Лария, но я тут же опустила глаза, спрятав накатившие слезы. Время для людей беспощадно, рано или поздно она покинула бы меня. Внутри же дворца мало что изменилось, заклинание нетленности позволяло предметам и мебели оставаться в том же состоянии, что и тысячу лет назад.

С едой я почувствовала прилив сил и возможность противостоять Крайссену. Он почувствовал изменение в моем настроении и начал разговор.

— Хочу сказать, что во дворце тебе больше ничего не угрожает, и я готов даже сделать больше — защищать тебя. Ты — большая редкость для Шиамара. Как только станет известно о твоем возвращении, многие захотят воочию убедиться в этом и сделать драгоценность своей. Я же обладаю достаточной властью, чтобы обеспечить тебе неприкосновенность и жизнь, достойную твоего ранга.

Похоже, ничего не поменялось, скорее, ситуация даже усугубилась. Мне по-прежнему угрожает корысть и алчность драконьего народа.

— Как мне помнится, у меня имелось достаточно денег, заработанных за годы наставничества. За тысячу лет эта сумма увеличилась в несколько раз. Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи. И постоять за себя тоже смогу.

Улыбка и взгляд Крайссена, обещающий большие проблемы, мне совсем не понравились. Словно я что-то упустила и легкомысленно бросила ему вызов.

— А сможешь ли противостоять мне? — бархатным голосом поинтересовался он.

— Уж не хочешь ли сказать, что сам не против заполучить меня? — произнесла намеренно с удивлением.

Дракон рассмеялся и, расслабившись, пригубил вино из золотого кубка.

— В данный момент тебе стоит опасаться не меня, а своих желаний. Твое новое тело еще преподнесет тебе сюрприз.

И он одарил меня пылким взглядом радужных глаз. Я едва не фыркнула. Ну и самомнение у этой сволочи! И на что это он намекает? Что я поддамся страсти и что стану млеть от его красивого личика? Черта с два!

— И не надейся!

— Твой запах уже изменился.

Я повела бровью. Слова и тон Крайссена заставили меня насторожиться.

— Я в предвкушении того момента, когда тело девственной драконицы станет истекать кровью.

Я едва не подавилась пищей. Как он может так просто говорить на такую щепетильную тему, как месячные. У дракониц, правда, они происходят довольно редко, один раз в тысячу лет, так что мне нечему беспокоиться. Я внимательно посмотрела в глаза Крайссена. Или есть чему?.. Нет, он же не собирается применить магические заклинания, чтобы способствовать этому процессу?!

— Мне это незачем делать, — усмехнулся арх, словно угадывая мои мысли. — Как только произойдет изменение, а это произойдет уже в скором времени, ты сама будешь умолять о защите, только вот я не уверен, что смогу устоять перед таким искушением.

Я вся похолодела. Я ведь и подумать не могла, что менструация станет для меня такой проблемой.

Будучи человеком, я об этом не волновалась. Я вспомнила, что незамужних дракониц всегда изолировали от общества на некоторое время, чтобы не допустить встречи с мужчинами-драконами, ибо у тех могло просто снести крышу. А нежелательное потомство, несущее не те гены, никому не нужно было. Появилась еще одна веская причина срочно бежать из дворца, и лучше сразу податься в людские земли, где возможность встретить дракона невелика.

— Девственница, недавно вступившая в пору созревания и которая готова уже принести своему избраннику потомство, что может быть более притягательным и сладким? — с воодушевлением произнес Крайссен, а потом стал серьезным. — Задумайся о моих словах хорошенько, Марина, и прими правильное решение.

«Не волнуйся, я его приму и очень скоро! — подумала я, когда мы договорились об освобождении узников. — Завтра все и решится».

После обеда я, наконец, была предоставлена самой себе. Меня поселили в те же покои, в которых я когда-то жила, и это всколыхнуло множество теплых воспоминаний. Я прошлась по комнате, с нежностью и какой-то щемящей тоской в сердце прикасаясь к своим старым вещам. Они все находились на тех же местах, молчаливо приветствуя свою хозяйку. Только вот живых существ, что были мне дороги когда-то, нет уже в этом мире. Возможно, они сейчас наблюдают за мной, и от этой мысли мне становилось немного легче.