Воспитанник орков. Книга первая

Обратный путь занял часа два, не больше. Но когда Данут с помощниками приблизились к месту недавнего боя и, осторожно укрываясь за камнями, выглянули, то не поверили своим глазам. Ни на дороге, ни на краю обрыва не было ничего! Ни тел погибших, ни туш волов, ни повозок. Не было видно и «черепах» — ни живых, ни мертвых. О том, что здесь недавно кипела нешуточная битва, подсказывали только пятна уже запекшейся крови на камнях, да несколько тряпок, выпавших из поклажи. Ладно, тела людей и животных скинули с обрыва. А куда они сами подевались? И как же так быстро?

Уже не таясь, парни встали во весь рост, подошли к обрыву, принявшись внимательно рассматривать шумный поток пенной воды, словно бы он мог хоть что — нибудь подсказать. Ничего. Ни тела, упавшего на камни, ни даже какой — нибудь палки или колеса. От края обрыва шла отвесная стена и все, что падало сверху вниз, все попало в реку. Удалось увидеть лишь половину повозки, груженую бочками, еще не растрепанную потоком. Кажется, телега упиралась, не желая сдаваться. Но прямо на глазах у людей ее развернуло, закрутило в потоке, а бочки, рассыпавшись от стремительного удара воды, словно бы не поплыли, а полетели вниз по течению горной реки.

— Вон, смотрите — ка там! — кивнул один из парней, показывая рукой на куст, каким — то чудом выросший на склоне. — Туда гляди, там тварюга висит. А рядом еще одна.

Глава 11 Тунвельские горы — продолжение

Данут напряг зрение и, с огромным трудом сумел рассмотреть одно из существ, зацепившихся за ветки. Вторую разглядеть не смог, как ни старался. Но остроглазому парню доверять можно. Если бы черепаха была одна, можно бы еще решить, что ее туда скинули во время битвы. Но если их две… Уж не сами ли чудовища сбросились со скалы, скинув вниз тела и телеги? Хотя, чему теперь удивляться? Лягушки — переростки, черепахи без панцирей. Что там еще будет? Плавающие вороны? Червяки — гиганты, прущие из — под земли. Тьфу — тьфу, чтобы не сглазить.

— Телега моя далеко отсюда? — поинтересовался Данут.

— Где оставил, там и стоит. На входе в ущелье, — хмыкнул остроглазый. — Ты, что, хочешь ее на себе тащить?

— Надо, — сдержанно сказал Данут. — Одна телега — это лучше, чем ничего. Мало ли, раненых сложить, то да се.

Повозка была брошена почти на самом въезде в горы. Странно, она была почти на виду, но черепахи ее не тронули. Но самой главной радостью было обнаружить на дне повозки мешок пшенки — такой замечательной крупы, из которой можно сварить вкуснейшую кашу! Только, в же ее чем варить, если котлы и котелки остались на дне ущелья?

Парни во главе с Данутом дружно ухватили оглобли и потащили повозку в обратную сторону. Вести разговоры у младшего приказчика не было ни желания, ни сил. О странностях и чудесах можно поговорить потом, рассевшись на привале вокруг костра, уплетая кашу. Вот только, как же ее приготовить?

Данут поймал себя на том, что о приготовлении еды он думает больше, чем обо всем остальном. С чего бы вдруг? И тут он вспомнил, что перед разведкой он не позавтракал, собираясь перекусить по возвращению. Кто ж мог подумать, что старый пень его не дождется и выступит в путь.

От нахлынувшего голода на парня нахлынула злость на старшего приказчика. И, как всегда, вместе с одной нехорошей мыслью полезли и другие, обличавшие Инвудаса во всех грехах. Ведь могли они сделать стоянку подальше от болота, тогда бы не потеряли столько людей. Что стоило старшему, с его — то опытом, присмотреться к поведению волов и понять, что с ними что — то не так? А если бы старший приказчик не поторопился, то они с Карагоном точно бы высмотрели этих «черепаховин» и не позволили бы залезть в ловушку. И с речными пиратами тоже Инвудас виноват. Почему старший приказчик, как самый главный, не проверил, выставлены или нет часовые, не потрудился присмотреться к экипажу, просмотрев предателя? Ну, а самое главное — на кой черт Инвудасу понадобилось тащиться в Бегенч за петролом, когда вполне можно было закупить земляное масло в самом Хандварке? Вряд ли оно там обошлось бы настолько дороже, а если и так, и Ящер с ними, с векшами. Словом, к тому времени, когда повозку приволокли к месту стоянки, Данут был уже готов убить своего старшего товарища и наставника в торговом деле.