Воспитанник орков. Книга первая

Парень, выросший в поморской деревне, считал, что имеет достаточный опыт походной жизни и его трудно чем — нибудь удивить. Оказывается, еще как можно. Ну, про лопухи с одуванчиками мы уже говорили. Сегодня же он был удивлен еще больше, когда возчики сварили кашу безо всякого котла, в земляной яме. И всего — то дел — выкопать углубление, как следует застелить дно и стенки березовой корой (очень плотно, не меньше четырех слоев!), налить туда воды. Ну, а потом остается только нагреть в костре камни (не всякие, а лишь те, что не крошатся), да и кидать их в яму — бросаем один, он шипит, остывая, кидаем второй, третий. Когда вода закипит, засыпать в ямку пшено, укрыть его той же корой, а сверху насыпать земли. И через час можно есть перепревшую кашу. Конечно, целый час — это долго, да и пшено было хуже, нежели сваренное на огне, но если хочется есть, а под рукой ничего нет, сойдет и так!

Едва успели перекусить, как начался дождь. Поначалу лилось немного, но потом разрядился настоящий ливень. Вместо того, чтобы отсидеться в кустах, все заторопились в путь. Возчики запрягли пять пар волов, уложили в телеги тех, кому было тяжело идти, а остальные, превратившись в гуртовщиков, быстро сбили оставшихся животных в колонну и бодро зашагали по горной дороге, распевая песню:

— На поле маги колдовали,
И орки шли в последний бой,
А молодого некроманта
Несут с пробитой головой.

Дракон твой пламенем объятый,

Вонзился в землю и поник,
Вокруг теперь земля примята,
Источник огненный возник.

— Зачем ты, мастер, торопился,

Зачем дракона быстро гнал?
Или джоддока[1] испугался,
Или ты Шенку задолжал?

— Джоддока я не испугался,

Кого бояться мертвецу?
Я к пастве хладной торопился,
А это было ни к чему!

Поднимут эльфы мое тело,

А люди острый кол возьмут,
Удар киянкой — и готово,
И будет мне совсем капут!

Данут уже где — то слышал нечто подобное. Уж, не у гномов ли? Кажется, она была посвящена молодому гному, торопившемуся прорубить штрек и, обвалившему часть забоя. Ну да, какая разница? Если песня хорошая, ее обязательно переделают. А тут, судя по всему, песню сочиняли орки, а люди подхватили. Тоже бывает. Главное, что под песню народ шагает быстрее и, даже волы переставляют копыта бодрее.

В Армакод пришли быстрее, чем планировали. Оно и понятно — волы без возов идут гораздо быстрее, чем с возами. Но по мере приближения Данут видел, как меняются лица соратников — вместо радости от встречи с жильем, наползали личины озабоченности, потом откровенного недоумения, а то и страха. Да и самому Дануту это что — то напоминало. Кажется, возвращение в родной поселок. Точно также молчали собаки, не было слышно далеких детских криков.

— Стой! — крикнул Данут, хотя в этом и не было необходимости, потому что люди и так принялись останавливаться и сдерживать волов.

Глава 12 Сражение с мертвецами

Все стояло на месте — дома, сараи, даже постоялый двор с навесом, куда пристраивали свою живность верховые, колодцы с длинными дубовыми колодами для скота, но не было самого главного. Не было людей. А были двери, распахнутые настежь, с торчавшими кое — где обломками засовов, окна выбиты или выломаны вместе с рамами, внутри домов — развал, запустение. Раскиданные постели с серыми от пыли простынями, поломанная мебель. Не было ни живых, ни мертвых.

— Данут, посмотри в сарае, — хрипло выкрикнул выскочивший откуда — то молодой возчик и, отойдя к углу дома, согнулся. Парня тошнило.

«Что это он?» — удивился про себя Данут. Нивент был не из чувствительных натур. Дрался хорошо — хоть с лягухами, хоть с черепахами. Но когда сам Данут заглянул в сарай, почувствовал, что сейчас его самого вывернет наизнанку. Запах гнилого мяса ударил в нос раньше, чем он увидел жуткое зрелище — в хлеву, в куче навоза, лежали распухшие туши коров. По ним бегали серые крысы, а в воздухе жужжали отвратительные трупные мухи. Закрыв нос рукавом и, стараясь не дышать, Данут выскочил во двор, на свежий воздух. На улице уже собрался народ. Все были изрядно озадачены.

— Недели две минуло, — решил Карагон. — Судя по всему, напали на рассвете.

И хотя все и так поняли, почему на рассвете, возчик начал перечислять:

— Скот выпустить не успели, постели раскиданы. Посуды не видно — завтракать не садились. Сонными всех взяли.

— И ничего не сгорело, — добавил Данут.

— Не сгорело? — переспросил Карагон, хмуря лоб.

— Если бы затопили печи, то где — нибудь да случился пожар.