Воспитанник орков. Книга вторая (СИ)

— О, так ты уже начал говорить? — удивился лжепроводник. — Ну, теперь это уже неважно. Скоро сюда придут те, с кем бы тебе лучше встречаться. Ох, даже не представляю, что они с тобой сделают. А я только охотник за головами врагов.

Снова присев на корточки, Курбада продолжил:

— Спрашиваешь, с какими? Я охочусь за теми, кто может помешать нашим планам.

— Планам джоддоков?

— Джоддоки? Джоддоки, маленький фолк, всего-навсего весенняя вода, уносящая зимний мусор. Джоддоки, их армии со смешными музыкантами, всего лишь орудие. Но это хорошее орудие для истинных норгов, а норги всегда заботятся о своем оружии. Недавно мне поручили принести голову гнома, сумевшего создать оружие против холодной паствы. Знаешь, до чего додумался коротышка? До штуки, которая мешает холодным пастырям управлять своей паство! Каков, а? Но у норгов есть везде свои глаза и уши и они вовремя подсказали нам об опасности. Так стоило ли такому умнику жить? В Скаллене я караулил гнома целых два месяца — проклятые полурослики очень осторожны, но я все-таки сделал свою работу и добыл его голову. А ты, Данут сын Милуда, очень досадил лично джоддоку. И не простому генералу, а Джоддоку джоддоков! Ну, как же мне было не взяться за такую работу? Тем более, что она была довольна простая — выманить тебя из Тангейна, привести к Джоддоку. А мне даже не понадобилось ничего делать. Мой старый друг Гилберт сам попросил меня провести тебя к оркам. Это ли не удача? А еще удача, что он сам открыл нам дорогу в город.

«А ведь точно, — с нарастающей злостью подумал Данут. — Гилберт сам показал предателю потайной ход. Что будет, если через него войдет хотя бы дюжина норгов, способных заморочить головы людям?»

Курбада, еще раз взглянул на бывшего спутника, потом криво усмехнулся:

— А ты покрепче прочих. Вижу, что зелье уже перестает действовать. Что ж, хотел тебя живым доставить, но мертвеца тоже возьмут. Сойдет даже твоя голова.

Длинные руки фроглинга уже тянулись к горлу, когда Данут, подтянув колени к груди, ударил бывшего проводника ногами в лицо, рассчитывая, что от удара тот проломит стенку хижины, застрянет в ней, дав ему время схватить меч. Но плетеный тростник пружинил, отбрасывая фроглинга обратно и воспитанник орков выбросил ноги еще раз. Воспользовавшись смятением проводника, Данут схватил свой меч и выскочил наружу, где больше пространства.

Курбада и впрямь был очень силен. Другой, на его месте, получив такие удары, уже лежал бы без сознания, а то и без дыхания, а фроглинг, немного постоял на коленях, отряхивая разбитые губы, выплюнул крошево из разбитых зубов, потрогал сломанный нос.

Данут встал в боевую стойку, укорив себя, что не стал добивать фроглинга в момент, пока тот был в растерянности. Что—то ему, дураку, помешало! А теперь вот, Курбада ухватил свой двухлезвийный топор и, неизвестно, как пойдет бой.

— Тварь, — с ненавистью фроглинг, пытаясь плюнуть кровью в юношу, но не попал.

Фроглинг не стал размениваться на проверку умений противника, а сразу же рубанул со всего плеча, пытаясь рассечь Данута так же, как недавно рубил нелетучих монстров. Кажется, он был весьма удивлен, увидев, что противник не разлетелся на куски, а только отступил в сторону и стоит теперь перед ним живехонький и здоровехонький. Начиная впадать в ярость, Курбада махнул лабрисом еще раз и, на сей раз, Данут не стал уходить, а принял удар лезвия на клинок.

Сила удара была такова, что рука юноши сразу же загудела, плечо заныло, а меч обиженно зазвенел, недовольный встречей с неблагородным противником.

Старый спор — меч против топора, сила против ловкости и умения. Данут почти сразу понял, что Курбада слишком уверовал в свою силу и не имеет воинского умения. Что ж, ничего удивительного. Откуда возьмется воинское мастерство среди болот, в окружении монстров и чудовищ? На них хватает недюжинной силы. А еще скорости, если фроглинг успевал выпить свое чудодейственное зелье.

Впрочем, не стоит забивать себе голову разбором чужих ошибок. Да и время идет. Вот, Курбада снова замахивается топором, обозначая рубящий удар слева направо, но в последний момент, обманывая противника, перехватывает рукоятку и рубит справа налево.

О том, что меч может не только рубить, но и колоть, фроглинг вспомнил, когда из его спины выступило лезвие клинка.

Он был действительно силен! Кто другой умер бы сразу, но Курбада из рода Фроглингов еще успел замахнуться топором, постоял несколько мгновений на ногах и, только потом упал лицом вниз.

Пока шел бой, жители деревни стояли поодаль, опасаясь приближаться, но когда один из соперников упал, файны начали подходить ближе.